Львица

Видя, как Мойо пристально смотрит на ведро, Эмма начала нервничать. Кто знает, что может прийти в голову львице при виде сырого мяса. Эмма попыталась успокоиться, подумав, что за то время, пока Энджел была с ней, Мойо, должно быть, охотилась на животных, раздирая их шкуру и плоть. Кроме того, в облике животного не было ни единого намека на агрессию. Скорее было похоже на то, что она соблюдает некий устоявшийся ритуал. Она стояла на приличном расстоянии от Джорджа и Энджел и следила за тем, чтобы львята тоже не шли вперед.

Когда ведро было наполнено, Джордж закрыл холодильник и взял ведро из рук девочки.

— Молодец, — похвалил он ее.

Энджел тяжело выдохнула и опустила руки. Только сейчас Эмма поняла, что ведро было слишком тяжелым для девочки, но она не хотела это показывать.

Глядя на серьезное выражение ее лица и готовность помогать всем, чем угодно, Эмма испытала чувство гордости — как будто мужество и стойкость этой маленькой девочки каким-то образом имели отношение к ней самой.

Джордж перетащил мясо к близстоящему креслу, грубо сколоченному из веток. Рядом с ним на земле стоял деревянный ящик, на боковой стороне которого виднелась наполовину истертая надпись, выведенная черными печатными буквами: ВОСТОЧНО-АФРИКАНСКИЕ АВИАЛИНИИ. НАЙРОБИ. ОСТОРОЖНО — ЖИВОЙ ЛЕВ. Джордж поставил ведро с мясом на ящик, а сам опустился в кресло. Эмма подумала, что он выглядит уставшим, что, в принципе, неудивительно после стольких часов за рулем по такой сложной местности. Но, несмотря на усталость, в его серых глазах светилась радость.

Энджел встала по другую сторону от ящика.

Внимание Мойо все еще было приковано к ведру с мясом. Она нетерпеливо переминалась с ноги на ногу — видно было, что ей очень хочется пренебречь правилами хорошего поведения.

Джордж взял один кусок и протянул его Мойо, слегка поводя им на уровне ее носа. И только после этого львица осмелилась подойти. Осторожно, можно сказать, даже с нежностью она взяла мясо из его рук, почти не обнажив зубов. Отойдя на несколько шагов в сторону, она бросила его на землю. Наклонив голову, львица принялась за еду. Из ее горла доносилось глухое рычание, предупреждающее львят, чтобы те ей не мешали.

Джордж бросил львятам несколько кусочков поменьше. Они начали вертеться вокруг мяса, тычась в него носами и поглядывая на мать. Затем один из них лизнул мясо и попробовал пожевать, вонзив в него зубы, и вскоре они уже дружно грызли каждый свой кусок.

Когда Мойо покончила с первой порцией, она снова подошла к Джорджу и села перед ним.

— Можно я ей дам? — спросила Энджел.

Джордж показал жестом на ведро. Энджел выбрала большой кусок мяса с участком темной курчавой гривы на шкуре. Львица смотрела на девочку, не отводя глаз и не шевелясь. Ее уши стояли торчком, а челюсти были слегка приоткрыты. Держа свое подношение в обеих руках, Энджел медленно подошла к львице и остановилась прямо перед ней. Взглянув на девочку, Мойо еще шире открыла пасть, обнажив кончики клыков, и начала аккуратно облизывать своим нежно-розовым языком темно-красную плоть. Затем она взяла мясо в зубы и оттащила в сторону.

Когда Энджел вернулась, ее глаза горели от восторга. Джордж тоже казался счастливым.

Энджел продолжила кормить семейство львов, отдавая большие куски Мойо и бросая кусочки поменьше львятам. В этой процедуре не было места спешке. Еда была своеобразной церемонией, требующей времени и порядка. Солнце постепенно опустилось к горизонту. Солнечные лучи подсвечивали мех львицы, окружая ее тело золотым сиянием. Вокруг светловолосой головки Энджел тоже образовался солнечный нимб.

Когда все мясо было скормлено, Джордж отнес ведро к цистерне с водой. Набрав воды в небольшой ковш, он полил на руки Энджел. Та быстрыми движениями смыла с рук кровь под этой тонкой струей. Вода стекала в ведро, стуча по эмалированному дну. Вымыв руки, девочка взяла ковш и слила воду на руки Джорджа. По всей видимости, Энджел привыкла мыться именно таким образом, без использования водопроводных кранов и раковин.

— Что это было за животное? — спросила девочка.

— Верблюд, — ответил Джордж.

Энджел встрепенулась. Эмма попыталась дать старику какой-то сигнал, чтобы он замолчал, но тот как будто не заметил ее.

— Иногда я подстреливаю для них антилопу или газель, но, как правило, мы скупаем ненужный скот. Обычно это козы или верблюды, иногда ослы.

Энджел нахмурилась.

— Как это — ненужный?

— Те животные, которые слишком стары для работы, — объяснил Джордж. — Они никому не нужны, и их просто перестают кормить.

Энджел посмотрела на старика, а затем кивнула, как будто принимая такой порядок вещей.

— Мы тоже будем есть верблюдов?

Джордж покачал головой и указал куда-то в сторону. Сначала Эмма не увидела там ничего, кроме голого песка и нескольких камней, но, присмотревшись, смогла различить сливающееся с ландшафтом серое оперение с белыми пятнышками, похожее на тех цесарок, которые жили на станции у Дэниэла.

— Ты любишь рагу с канга? — спросил Джордж у Энджел.

Прищурив глаза, она посмотрела на него, как будто ожидая подвоха в этом вопросе.

— Я люблю всякую еду.