Львовская костедробилка (ЛП)

«Исходя из того, что площадь места захоронения, где были рассеяны пепел и кости, превышает два квадратных километра, медицинская комиссия считала, что в Яновском лагере было уничтожено более 200 тысяч советских граждан».

Во второй половине того же дня Смирнов еще раз касается упомянутой свидетелем Манусевичем «машины для перемола костей»[5]:

«Машина для перемола сожженных костей монтировалась для этой специальной цели на платформе автоприцепа. Машину можно легко — без ее демонтажа — перевезти на любое желаемое расстояние с помощью автомобиля или подобного транспортного средства. Машину можно устанавливать и использовать всюду без какой-либо предварительной подготовки. Ее можно транспортировать автомобилями или прочими средствами, не разбирая ее. Производительность этой машины с указанными выше размерами составляет примерно три кубометра сожженных костей в час».

Так как согласно Смирнову в Яновском лагере еще во время немецкой оккупации было заново выкопано и сожжено сорок тысяч трупов убитых, но ЧГК, однако, оценило количество погибших как «более двухсот тысяч мертвых советских граждан», то в земле должны были остаться еще сто шестьдесят тысяч трупов. Даже если предположить только сто тысяч мертвецов, то все равно оставалось еще шестьдесят тысяч трупов, которые остались бы — несожжеными — в земле. Но их, по-видимому, никогда не искали.

При кремации на костре не распавшиеся полностью большие кости — если продолжать следовать советской интерпретации — перемалывались на упомянутой «машине» в «костную муку». Здесь термины уже начинают сильно путаться, так что тут кажется уместным короткий технически-исторический ретроспективный взгляд.

Кости и костедробилки

Советские документы, как и обвинители в Нюрнберге, обычно говорят, по-научному хладнокровно, о «машине для перемола человеческих костей». В пропаганде эта машина называется в большинстве случаев по-немецки «Knochenm"uhle», по-английски «bone crushing machine» или «bone mill», по-французски «broyeuse d`os», по-русски «костедробилкой», по-украински «кісткодробаркою». Понятие «Knochenm"uhle» употребляется в немецком языке сегодня в большинстве случаев в переносном смысле; под этим понимают, среди прочего, такое рабочее место, где приходится выполнять тяжелую, утомительную работу. Но как, выглядела настоящая костедробилка и как она функционировала? Здесь нужно указать на разницу между свежими костями от убойного скота и человеческими костями, которые более или менее выгорели вследствие кремации.

Свежие кости

Свежие кости, как известно, характеризуются очень большой прочностью. Переработка костей убойного скота в костную муку приобрела экономическое значение примерно с 1840 года, когда люди узнали об ее пригодности в качестве удобрения для сельского хозяйства (Юстус фон Либиг). На первом этапе обработки кости варились или (позже) смягчались с помощью горячего пара, вследствие чего экстрагировались костное масло, костный жир и костный клей. Кости после этого становились более хрупкими, и после высушивания на сушке их легче можно было измельчать, хотя для этого все еще требовались очень мощные машины. Первоначально для этого использовали толчейные поставы (трамбующие машины) с приводом от гидроэнергии, «трамбователи костей». Полученная таким способом костяная мука смешивалась с навозом и использовалась как удобрение. Уже в 1840 году Либиг нашел также способ производства из сырых фосфатов и серной кислоты «суперфосфата», смеси из фосфата водорода кальция и сульфата кальция, который лучше растворялся в воде и поэтому усваивался растениями легче, чем фосфат кальция из костей. Производство суперфосфата примерно с 1855 года развилось в самую важную отрасль индустрии удобрений.