Львы Аль-Рассана. Тигана

Вода оказалась обжигающе холодной, ведь весна только начиналась. Используя инерцию прыжка, она устремилась вниз, сильно отталкиваясь ногами. Зеленая сетка держала ее волосы, поэтому она могла видеть. Брандин бросил кольцо осторожно, но он понимал, что не может просто уронить его рядом с молом — слишком много людей наблюдало за ним. Несколькими сильными гребками она устремилась вниз, глаза ее напряженно смотрели вперед в просачивающемся сверху сине-зеленом свете.

Она ведь может с тем же успехом достать его. Может с тем же успехом попробовать найти кольцо перед тем, как умрет. Может принести его в дар Мориан.

Поразительно, но страх ее совершенно исчез. А возможно, это не так уж и удивительно. Чем была ризелка, что обещало ее видение, если не эту уверенность, что она проведет ее мимо старого ужаса перед темной водой к последним вратам Мориан? Теперь настал конец. Он должен был настать еще очень давно.

Дианора ничего не увидела, еще раз оттолкнулась ногами, погружаясь все глубже, все дальше, туда, где упало кольцо.

В ней действительно жила уверенность, сверкающая ясность, понимание того, как события привели к этому моменту. К моменту, когда, благодаря самому факту ее смерти, Тигана может наконец возродиться. Она знала историю Онестры и Казала; все люди в гавани ее знали. Они все знали, какая катастрофа разразилась после смерти Онестры.

Брандин поставил на эту единственную церемонию все. У него не было другого выхода перед лицом битвы, которую ему навязали слишком рано. Но Альберико теперь его победит; другого результата быть не может. Она точно знала, что последует за ее смертью. Хаос и резкое осуждение, истолкование приговора Триады над этим самоуверенным, самозваным королем Западной Ладони. На западе не будет армии, чтобы дать отпор барбадиорам. Полуостров Ладони будет принадлежать Альберико, и он соберет с него урожай, как с виноградника, или смелет его в муку, словно зерно, жерновами своего честолюбия.

Как жаль, подумала она, но отомстить за это горе придется кому-то другому. Это будет подвигом души другого поколения. Ее собственная мечта, задача, которую она себе поставила с юношеской гордостью, сидя у мертвого очага в доме своего отца много лет назад, заключалась в том, чтобы вернуть миру имя Тиганы.

Ее единственным желанием, если ей позволено желать перед тем, как тьма сомкнется над ней и станет всем, было желание, чтобы Брандин уехал, нашел место вдали от полуострова перед тем, как настанет конец. И чтобы он мог каким-то образом узнать, что его жизнь, куда бы он ни уехал, была последним даром ее любви.

Ее собственная смерть не имела значения. Женщин, которые спали с завоевателями, убивали. Называли их предательницами и убивали самыми разными способами. Смерть в воде сойдет.

Интересно, подумала Дианора, увидит ли она здесь ризелку, зеленое, как море, создание, посланницу судьбы, охраняющую пороги. Интересно, будет ли ей послано последнее видение перед концом. Придет ли за ней Адаон, суровый и блистательный бог, явится ли так, как явился Микаэле на берегу в давние времена. Но ведь она не Микаэла, не прекрасная, сверкающая богиня, невинная в своей юности. Она не верила, что увидит бога.

Вместо него она увидела кольцо.

Оно медленно опускалось вниз прямо над ней, чуть правее, словно обещание или услышанная молитва, сквозь холодные, медленные воды вдали от солнечного света. Дианора протянула руку таким же медленным движением, как все сонные движения в море, и взяла его, и надела на свой палец, чтобы умереть морской невестой с золотым кольцом моря на руке.

Она уже опустилась очень глубоко. Так далеко вниз уже почти не проникал свет. Она знала, что последний запас воздуха скоро тоже закончится, и рефлекторное стремление к поверхности становилось все настойчивее. Она взглянула на кольцо. Кольцо Брандина, его последняя и единственная надежда. Дианора поднесла его к губам и поцеловала, потом отвела взгляд, завершая свою жизнь, свой долгий путь к подвигу, прочь от поверхности, от солнечного света, от любви.

Она все погружалась, заставляя себя нырнуть так глубоко, как только могла. И именно в этот момент к ней явились видения.