Львы и розы ислама

Оставил он и другое, более своеобразное «наследство». Перед отъездом в Мекку аль-Мансур передал дворцовые ключи жене своего сына Рите. Показав ей один из ключей и дверь, которую тот открывал, халиф взял с нее слово, что в эту комнату не войдет никто, кроме нее и ее мужа, и то только после его смерти. Когда он умер, Рита вошла в комнату и увидела засушенные мумии всех членов рода Али, убитых после воцарения Аббасидов: там были взрослые мужчины, подростки, старики и дети. На ухе у каждого висела бирка с указанием имени и степени родства. Сын халифа приказал тайно похоронить их в общей могиле, а сверху построить тюрьму.

Аль-Махди

Тридцатилетний аль-Махди был высоким и стройным, как его отец, с красивыми вьющимися волосами. Приятный по характеру, добродушный и щедрый, он любил поэзию, охотно читал пятничные проповеди, строил много новых мечетей и восстанавливал старые. В мечетях по его приказу убрали специальные огороженные места (максура), предназначенные для высокопоставленных лиц: перед Аллахом должны быть все равны.

Мягкий характер его правления сказался в том, что он пытался примириться с алидами, награждая их богатыми подарками, хотя и без особого успеха. Человек скорее мирный, чем воинственный, он организовал морской поход в Индию, поначалу успешный – арабы захватили крупный город, царские богатства и дочь царя, – но кончившийся плохо из-за сильных штормов на обратном пути.

В отличие от аль-Мансура, сурового аскета, который, по рассказам, сам штопал свои рубахи, его сын был любителем наслаждений. Если аль-Мансур заложил прочный фундамент под царствование Аббасидов, то аль-Махди наполнил его той роскошью и великолепием, которая прославила Багдадский халифат. Начав довольно бодро свое царствование, он постепенно отошел от дел и стал проводить все больше времени в гареме, с головой уйдя в чувственные удовольствия. Безвольный и одурманенный сладострастием, он передал власть в руки своей жены Хайзуран, которая назначала чиновников и решала все дела в стране. Даже погиб этот сластолюбивый халиф будто бы от яда наложницы, приревновавшей его к другой рабыне. (По другой версии, он умер во время охоты, когда понесла его лошадь).

Аль-Махди был первым халифом, при котором гаремные страсти стали влиять на государственную политику. Еще при жизни мужа Хайзуран настроила его против старшего сына Мусы аль-Хади и уговорила передать власть младшему, своему любимчику Харуну ар-Рашиду. Халиф отправился к Мусе в персидскую провинцию Джурджан, где тот был наместником, чтобы убедить его добровольно отказаться от власти в пользу младшего брата, но по дороге умер, отравившись не то спелой грушей, не то сладким пирожком. В результате на трон все-таки сел Муса – и Харун ему присягнул, не посмев оспаривать права старшего сына.

Аль-Хади

Новому правителю едва исполнилось 24 года. Высокий, как все первые Аббасиды, он выделялся необычно белой кожей и заячьей губой, немного портившей его красивое лицо (в детстве его за это дразнили «Муса-Закрой-рот»). После внезапной смерти отца аль-Хади срочно вернулся в Багдад и прежде, чем приняться за дела, целые сутки провел со своей любимой рабыней, которую не видел уже много месяцев. Только после этого он сделал первые назначения, поставив во главе армии молодого Али ибн Мусу ибн Махана, а управляющим двором – Фадла, сына Раби ибн Юнуса.

Оба брата, аль-Хади и Харун, поселились в Багдаде в своих дворцах. Недавняя распря постоянно сказывалась на их отношениях, раздраженных и неровных. Неуравновешенный халиф то проявлял неумеренную любовь к своему брату, то выказывал ему откровенную ненависть. По закону преемником аль-Хади считался Харун, но ему хотелось сделать наследником своего сына Джафара. Скорей всего, он так бы и поступил, если бы судьба отвела ему больше времени на троне.

В истории аль-Хади остался как жестокий и свирепый самодур – известно, что он отравил своего вазира ар-Раби из-за его рабыни, которая ему понравилась, – и в то же время как образованный, любивший культуру человек, щедрый, временами великодушный, сильный и храбрый воин, которого ценила армия.