Лысая голова и трезвый ум

— А в автобусе бесплатно можно ездить? — осторожно интересуюсь я, боясь спугнуть птицу удачу. Вот ведь как все получается. Один единственный день и вся жизнь человека устремляется совершенно по другому руслу. Это я про себя. Думал, буду разбираться с бандитами, а придется маяться с инопланетянами.

— А вы шутник, лейтенант, — незнакомец резким движением разрывает ромашку пополам. Значит, бесплатного автобуса не будет. — Вам и сотрудникам вашего отдела предоставляются широкие полномочия. Но меру знать, однако, необходимо.

— Сотрудники? — переспросил я. — Какие сотрудники?

Незнакомец ковыряется пальцем в обезглавленной ромашке:

— Одни ваши выдающиеся способности, лейтенант, принесут мало пользы. Вам нужен хороший, умный и опытный напарник. Напарник, который поможет вам вовремя не сбиться с правильного пути. Напарник, на которого вы сможете полностью положиться. И у нас есть такой человек. Через пять минут он должен быть здесь.

Я старательно осмысливаю ситуацию. Значит, теперь я руководитель отдела из двух человек. Занимаюсь неизвестно чем, но чем-то очень серьезным.

Ложка в стакане на столе у капитана подскакивает и начинает мелко дергаться в стеклянной таре. Вслед за ней на подоконнике подскакивает кактус. Оконные стекла дребезжат. Челюсть капитана, болтающаяся на уровне плеч, смешно подпрыгивает.

Через пару минут становится ясно, что по коридору отделения в нашу сторону приближается нечто большое и громадное.

Неизвестный в плаще на всякий случай хватается за ручку двери. Капитан, закусив губу, цепляется за кресло.

Бум. Бум. Бум.

Все ближе шаги. Все выше подпрыгивает кактус. Все звонче лязгает челюсть. Вот и стакан, не выдержав натиска ложки, трескается и осыпается мелкой кучкой стекла.

Бум. Бум. Бум.

Идет тот, кто будет прикрывать мой все еще побаливающий после пластической операции тыл. Идет тот, с кем я буду делиться бутербродами и наградами. Тот, кто способен, в случае необходимости, заслонить меня от бандитской пули или от выстрела инопланетянина.

Бум.

Взвизгивает испуганно секретарша Лидочка. Капитан, закусив от перенапряжения обе губы, выхватывает пистолет системы «Макаров» и снимает его с предохранителя. И только черный силуэт незнакомца продолжал невозмутимо истязать одной рукой ромашку.

— Знакомьтесь, товарищи. Прапорщик особо секретного и особо элитного подразделения по борьбе с различной преступностью Мария Баобабова.

Два метра. Ботфорты с каблуками-танками. Чисто выбритая голова. В ноздре и в ухе серебряные колечки. Все остальное ноги и мускулистые руки.

У капитана не выдерживают нервы, и он два раза стреляет.

Пули, срикошетив от кактуса, отлетают в плакат «Из Сибири с любовью», опять рикошетят и стремительно свистят в сторону только что появившейся в кабинете Марии Баобабовой.

Прапорщик Баобабова чуть отклоняется и, резко сжав кулак, схватывает пролетающие мимо пули.

Секретарша, стоящая как раз на линии огня, смешно задрав ноги, валится в обморок. Капитан, побледнев, роняет пистолет. Незнакомец приступает к обезглавливанию нового экземпляра ромашки. У меня начинает неприятно сосать под ложечкой.

Прапорщик Мария Баобабова, сурово двинув челюстью, подкидывает на ладони успокоившиеся пули и говорит давно прокуренным, но на слух честным голосом:

— Береги патроны, капитан, — после чего обводит кабинет томным прищуром, — Так кто здесь будет из Пономаревых-лейтенантов.

Я дергаюсь к окну, но вовремя вспоминаю, что там решетки. Иного пути к отступлению нет.

— Ага, — неопределенно отмечает прапорщик Баобабова, и, не менее неопределенно добавляет: — Гы.

В кабинете, в клубах испуганного дыма появляется тишина. Впрочем, недолгая. У человека в плаще, как он сообщал заранее, нет времени на такую ерунду, как незаполненное информацией временное пространство.

— Знакомьтесь, прапорщик. Тот, что на стуле с испуганным взором и есть лейтенант Пономарев, — незнакомец намеревается похлопать только прибывшего прапорщика по спине, но передумывает под строгим взглядом Марии Баобабовой, — Любите и жалуйте вашего нового напарника.

Смотрим друг другу в глаза.

На вид прапорщику Баобабовой чуть больше двадцати. Затертый до дыр бронежилет. На правом плече татуировка. Белокурый Амур в памперсах. Под мышками двойная кобура с торчащими рукоятками пистолетов. На ремне, как баранки, связка гранат. К правой ноге пристегнут охотничий нож. К левой, мексиканское мачете. За спиной позвякивают наручники. Глаза не злые, с характерным прищуром хладнокровного убийцы.

— А у вас нет другого товарища?