Лысая гора

На груди Дэна поблескивает толстая, в палец толщиной, золотая цепь, на которой покачивается золотая подвеска в виде треугольника, обращённого острым углом вверх. В сам треугольник вписаны две буквы S.

Приветливо улыбнувшись, он подходит к Димону-А, как к старому знакомому. Приставив ногу к его ноге и прикоснувшись коленом к его колену, Дэн прижимается грудью к его груди и, похлопав рукой по его спине, шепчет ему в ухо:

– Серпенты принёс?

– Принёс, – отвечает Димон-А и достаёт свёрнутую в трубку и стянутую резинкой толстую пачку зелёных купюр.

Сняв резинку, Дэн разворачивает веером целую кипу однодолларовых банкнот. Мигом их пересчитав, он на всякий случай одну из них выхватывает и просматривает на свет.

##Внезапная вспышка света### пронизывает купюру и в ней проступает водяной знак в виде змеи, изогнутой, как буква S, и перечёркнутой двумя параллельными линиями.

Вновь стянув резинкой пачку, Дэн прячет её в левый карман пиджака, надетого на голое тело, а затем вынимает что-то из правого кармана и раскрывает кулак: на светло-зелёной ладони лежат два сморщенных тёмных шарика.

– А это что?

– Кактусы.

– Какие ещё кактусы?

– Такие себе маленькие, лишённые колючек мексиканские кактусы. Но если их пожевать, мало не покажется.

Димон-А с недоумением смотрит на Дэна.

– Я же заказывал другое.

– Это оно и есть. Только в натуральном виде.

Даже разговаривая, голова у Дэна остаётся неподвижной, а чёрные очки лишь подчёркивают, что он смотрит на всех застывшим немигающим взглядом.

– Я такое уже раз хавал, – вспоминает О’Димон.

Димон-А забирает тёмные шарики в свою руку.

– Их, между прочим, сейчас днём с огнём не найдёшь, – говорит Дэн. – Их запрещено выращивать даже в Мексике.

– Почему?

– Потому что они дают просветление.

– Что, правда?

Димон-А раскрывает ладонь и по-новому смотрит на кактусы.

– Если хотите знать, – разъясняет Микки, – только благодаря им майя и узнали, что ждёт нас всех в 2012 году.

– Да, ладно.

– Эти кактусы так пробуждают сознание… что в какой-то момент вас озаряет. И вы начинаете видеть та-кое, – заводит Микки глаза кверху.

– Что именно?

– То, что скрыто от всех. То, что никто не видит… ну, за исключением шаманов, колдунов, ведьм и прочих ясновидящих….

– Во, клёво!

– Только предупреждаю тебя сразу, брат, – добавляет Дэн, – трип будет сёрьёзным.

– Ну, мне не в первой, – усмехается Димон-А.

– Более того, очень опасным.

– Я обожаю опасные психоделические путешествия.

– На этот раз ты увидишь апокалипсис, – убеждает его Дэн.

– Апокалипсис? – пугается вдруг Димон-А.

– Не пугайся, брат, – улыбается Микки. – На самом деле, апокалипсис в переводе с греческого означает разоблачение, снятие покрова, раскрытие тайны.

– То есть, это не смертельно? – Димон-А поворачивается к О’Димону. – И ты его уже видел?

– Ага, – кивает О’Димон, – только я вряд ли бы вернулся оттуда, если бы не следовал указаниям своего мастера.

Рубанув в воздухе ладонью, Дэн словно подтверждает это.

– Короче, запомните одну вещь. Как только вы их примете внутрь, вы станете видеть. Но не бойтесь того, что вы увидите! Если испугаетесь – вы пропали. Зарубите себе на носу – эти видения не приходят извне. Они находятся внутри вас. Не трогайте их, и они не тронут вас. И ещё одно. Что бы они вам не предложили, от всего отказывайтесь. Ясно?

– Ясно.

– Ладно, Дэн, погнали, – торопит его Микки.

Человек-ящер и человек-змей торопливо покидают их и уходят вверх по склону. С вершины горы аспид прощально машет им рукой и исчезает вслед за херувимом.

Димон-A неожиданно прячет кактусы, зажимая их в кулак.

– Ты чего? – удивляется O`Димон.

– Да вон, – кивает Димон-А, – пусть эти тёлки пройдут.

Они ждут, пока мимо них не пройдут две похожие друг на друга светловолосые девушки в традиционных украинских нарядах.

9. Женщина в красном сарафане

Откуда-то издалека доносится надрывный тревожный крик, словно кто-то зовёт кого-то.

– Зоя! Зоя! – душераздирающе зовёт кто-то со склона горы.

Майя и Жива, проходя мимо стоящих на обочине двух Димонов, оглядываются.

По склону горы спускается молодая женщина лет тридцати пяти, одетая в красный сарафан до колен и в белую вышиванку. По плечам её распущены длинные русые волосы. В руке у неё ветка цветущей бузины.

– Зоя! Ты где? Отзовись! – кричит она.

– Это же Навка, – узнав её, шепчет двоюродной сестре Жива.

– А кто такая Навка? – негромко спрашивает Майя.

Не успев ответить ей, Жива громко кричит молодой женщине:

– Навка! Что случилось?

Женщина в красном сарафане спускается им навстречу.

Димон-А, забыв о кактусах, не может отвести от неё взгляда. Подойдя к девушкам, Навка заговаривает с ними, о чём-то их спрашивает, те пожимают плечами. Затем в левой руке женщины появляется мобильный телефон.

Набрав номер, она торопливо говорит в трубку:

– Кожумяка, ты где? У меня беда! Зоя исчезла… Я не знаю, где она. Мне кажется, она исчезла неспроста. Я видела здесь иных! Мне кажется, они пришли за ней. Когда ты будешь?

O`Димон тем временем не находит себе места.

– Сколько можно трындеть? – гневно восклицает он.