Лысая гора, или Я буду любить тебя вечно

Этой ночью приснился сон, будто я шла на свидание с тобой, нет, не шла, а летела. Как и при прошлых встречах, ты много говорил – о Романе, о городе, своей работе, как пытался научиться играть на саксофоне… Я слушала и не вникала в смысл твоих слов, важнее было то, что ты был рядом. Даже если бы ты был немым и ничего не говорил – это не имело бы значения. Главное – чтобы ты был рядом и я могла ощущать твое присутствие, твой запах, который меня так будоражит, твои глаза, губы… Эти губы!

Когда ты проводил меня домой и стоял возле подъезда, мне вдруг захотелось, чтобы ты меня заключил в свои объятия. От этой мысли меня даже кинуло в жар. Господи, ведь я так мало хотела – минутного счастья, а потом хоть камни с неба, хоть потоп! Всего один поцелуй. В тот момент ты пристально посмотрел на меня, как будто прочитал мои мысли. Ты значительно старше меня и мудрее. А может, ты действительно их прочитал? Ведь мне девчонки не раз говорили: „Юлька, ты как раскрытая книга, твое настроение у тебя на лице“. Наверное, ты прочел, чего я хотела. Нет, не может быть, я никогда не краснею! Неужели я себя выдала? А почему я должна стыдиться этого? Но если ты прочел, то почему не выполнил мое желание?

Во сне было по-другому: ты взял меня нежно за руки и привлек к себе. В этот самый момент я полетела в бездну. А может, я полетела не вниз, а вверх? Я не знаю, куда именно, но точно знаю, что все, что было вокруг, исчезло, остались только я и ты. Ты прижимал меня к себе, будто боялся, что меня кто-то или что-то у тебя отнимет. Мне так хотелось прикоснуться к твоим мягким, чуть обветренным губам, что у меня закружилась голова. Это был наш первый поцелуй, но, к сожалению, во сне. Никогда не думала, что потеряюсь, провалюсь, улечу… И это произошло. Я потерялась – во времени, в пространстве, только ловила жадно твои губы и боялась, что это закончится и я перестану наслаждаться и упиваться их нектаром. Капельки пота тихонько скатывались по спине, то горячие – обжигая, то холодные – будоража. Я чувствовала, что мы уже дрожали в унисон. И я проснулась.

Каждая женщина мечтает о любви. Все хотят романтики чувств. Солжет та, которая скажет, что любовь ее не манит. А может, любовь здесь ни при чем, просто хочется элементарного внимания, немножко романтики, маленькой интриги, флирта. А может, я не люблю, не влюблена, а просто от безысходности увлеклась тобой?

Не знаю, что со мной. Хочу тебя чувствовать душой, ощущать руками, лоном, губами – всем телом. Хочу твоих ласк, нежных и будоражащих, захватывающих и опьяняющих. Я хочу тебя! Такого спокойного и порой молчаливого, скрытного и загадочного. А может, меня и тянет к тебе из-за того, что ты именно такой?

Ты молчал, и я молчала,
Хотя все в душе кричало.
Я ждала, когда придешь,
За собою позовешь.
Не скрывайся в домик-панцирь,
Душу не держи в цепях,
Не нужны эти оковы,
Когда светятся глаза.[28]

Если ты сегодня до обеда мне не позвонишь, то позвоню я», – твердо решила Юлька.

50

Глеб через силу заставил себя отправиться на работу и вскоре об этом пожалел. Настроения работать не было никакого, и заставить себя он тоже не мог. Кое-как принял первого пациента, остался собой крайне недоволен. Заглянул в записную книжку и с досадой отметил, что сегодня предстоит принять восемь пациентов. «Если я с ними и проведу сеансы, как с первым, то растеряю всю клиентуру, – объективно оценил ситуацию Глеб. – Надо будет перезвонить, сослаться на болезнь и перенести прием, – решил он. – А кого это не устраивает, пусть постарается взять себя в руки. Чертова Лина с ее регрессией!» Зазвонил телефон, Глеб поднял трубку и, услышав голос Юльки, растерялся и онемел.

– Я понимаю, что не вовремя: отрываю от работы, от бутерброда, от красавицы-медсестры, а может, от телевизора, – забубнила она голосом, полным лукавства. – Но Роман сказал, что вы больны, притом не мною, и нуждаетесь в срочной терапии. Он прав?

– Да, то есть нет, – растерянно пробормотал Глеб, пытаясь прийти в себя.

– «Да» – это все, что я перечисляла, а «нет» – то, что нуждаетесь в срочной терапии? – притворно упавшим голосом и еле сдерживая смех, уточнила Юлька.

– Я нуждаюсь в срочной терапии, которую будешь проводить ты, – наконец сообразил, что сказать, Глеб и поставил стену между тем, что он говорил, и одолевавшими его мыслями. Постарался подстроиться под тон Юльки. – Какие будут ценные указания?

– Самое ценное указание – никаких указаний, – нравоучительным тоном ответила Юлька. – Как спасение утопающих – дело рук самих утопающих, так и излечение больного возможно благодаря его доброй воле. Арсенал лекарств разнообразен: клистир, лейкопластырь, валерьянка, валидол, горчичники или свежий воздух?

– Приятное общество, и желательно твое, – непроизвольно вырвалось у Глеба.

Юлька довольно рассмеялась.