Лысый… шиноби?

— Кья! — усиленный чакрой удар оставил двухметровую воронку, от которой по полу зазмеились глубокие трещины. Но Какаши во вспышке молнии материализовался около Хокаге, хрипло дыша. Его руки повисли плетьми. Та часть лица, что виднелась из-под маски, напоминала избитый и кровоточащий кусок мяса. Он выплюнул пару окровавленных зубов и ответил:

— М-ма-м-ма, полагаю, провожу терапию.

— Терапию? — заторможенно переспросил Хокаге.

— Ага. От гемофобии.

— И как?

Какаши пожал плечами:

— Сейчас увидим.

Волны подавляющей яки хлынули от легендарного саннина, заставив анбушников позорно упасть на задницы и отползти к пока ещё целой стеночке.

Ромбовидный камень на лбу Цунаде засиял, и от печати Инь по телу расползлись антрацитовые татуировки. Кулаки сжались до хруста, а испепеляющий взгляд исподлобья вперился в Копирующего ниндзя.

— Какаши, — шепнул Хирузен одними губами. — Беги…

* * *

Сарутоби Хирузен с печалью взирал на то, что осталось от Башни Хокаге. Верхние этажи полностью обвалились. Стены — продырявлены, будто туда попадали S-ранговыми техниками. Биджу. А ведь там было огромное количество важной документации, которую придётся долго и муторно восстанавливать. Хорошо ещё, что свитки с техниками были давным-давно скопированы и переданы в архив. Ещё жаль коллекцию саке, портреты прошлых Хокаге… и хрустальный шар. Этот артефакт тоже не пережил встречи с разъярённой Цунаде. Благо работники успели оттуда эвакуироваться и обошлось без жертв.

Солнце скрылось за горизонтом, и на небе начали зажигаться первые звёзды. Вокруг сновали десятки шиноби АНБУ, разбирая мусор и пытаясь вытащить из-под завалов то, что могло хотя бы отчасти сохраниться.

— Хокаге-сама, что здесь произошло? — визит главы клана Яманака напомнил Хирузену об Орочимару, которого нужно было допросить. Он ведь дал своему ученику время на размышления до вечера. И это время вышло. Впрочем, судя по попытке сбежать, на откровенный разговор змеиный саннин настроен не был.

— Цунаде вернулась, — отрешённо ответил Хокаге.

— Но… она же… как… эм… — протянул Иноичи, пытаясь подобрать дальнейшие слова для вопроса, но лишь закрыл рот и приподнял бровь.

— Лучше не спрашивай. — Старик достал трубку из-под хаори и начал набивать её табаком. — Что с Орочимару? Надеюсь, он не сбежал.

— Ну что вы, — возмутился Яманака, тряхнув длинными блондинистыми волосами. — Саннин под тотальным подавлением фуин-печатей, и за ним наблюдают десять оперативников, готовых в любой момент поднять тревогу. К нему никого не пускают.

— Хорошо. Подождём, пока Цунаде успокоится. — Периодически за границей Конохи до сих пор раздавались раскаты взрывов. Схватка между Какаши и Принцессой Слизней все никак не утихала и длилась в общей сложности несколько часов. Всё-таки хорошо, что Хатаке выманил её из деревни. Из-за действий Сенджу могли пострадать мирные жители. — Думаю, ей захочется увидеть Орочимару. Как-никак раньше они были друзьями.

— Вы хотите, чтобы она присутствовала на допросе? Зачем, Хокаге-сама?

— В идеале, я бы предпочел, чтобы присутствовал ещё и малыш Джирайя, ну, знаешь, ностальгия по былым временам, когда они были вместе, возможно, смогла бы облагоразумить Орочимару.

— Считаете, что у него проснётся совесть, и он выложит всё сам?

— Я глупый и наивный старик, да, Иноичи?

— Нет, — мотнул головой Яманака. — Вы один из умнейших шиноби деревни и уж точно не похожи на наивного…

— Брось. Мне не нужна лесть. Я знаю о своих слабостях. — Хирузен, наконец, закурил трубку. Кольца дыма уносились ветром в сторону скалы с ликами Хокаге. — Не смотри так на меня, у всех они есть. И моя слабость — желание видеть лучшее в людях и надеяться на счастливый исход. Наверное, именно поэтому я неоднократно могу давать вторые шансы.

— Это… благородно.

— Возможно. Однако так ли важны благородство и моральные принципы, когда на кону стоит безопасность деревни?

Яманака не нашёлся с ответом. Он лишь осведомил Хокаге о том, что всё готово. И допрос можно начинать в любой момент. Специалисты пришли с миссий и могут приступить к работе по приказу. Хирузен кивнул и отпустил главу мозголомов, оставшись наедине со своими мыслями.

Ему очень не хотелось превращать своего ученика в пускающего слюни овоща. Такого даже врагу не пожелаешь. Да, змеиный саннин натворил много бед, но лишать человека личности и будущего? Как ему казалось, гораздо гуманнее было бы убить Орочимару. Но, как выяснилось опытным путем, смерть для него — не конец. И он вполне может вернуться. Потому выбора-то особо и нет.

— Хокаге-сама, они возвращаются, — рядом в Шуншине появилась Шизуне, которая слегка склонилась при обращении к главе деревни.

— И… как?

— Они в порядке. Думаю, у Какаши-сана получилось избавить моего учителя от боязни крови… пусть и крайне спорным методом.

Хирузен хохотнул, но, видя серьёзную моську брюнетки, тотчас взял себя в руки и серьёзно покивал:

— Да-да. Так и было задумано. Надеюсь, Цунаде простит Какаши.