Лытдыбр. Дневники, диалоги, проза

– Я объясню ему, что наши главные конкуренты – офлайновые СМИ. У них – настоящие бюджеты и настоящая аудитория. С ними мы и будем конкурировать. А между собой – дружить.

– А что нам даст дружба?

– Дружба даст обмен аудиторией. Мы будем меняться ссылками на лучшие новостные заголовки друг у друга, и аудитория у каждого из нас будет расти быстрее, чем в случае естественного роста. Но это не главное. Главное – что получат пользователи в результате обмена интересными ссылками. Главное, что получит аудитория!

– А что получит аудитория?

– Лёгкий доступ к интересному контенту. Она будет проводить в интернете гораздо больше времени. Посидел человек на “Ленте. ру”, почитал новости, увидел ссылку на аналитическую статью на “Газете”, пошёл туда. Увидел там какую-нибудь смешную ссылку на anecdot.ru, пошёл на анекдоты. Человек за свою интернет-сессию посетит больше сайтов. А сайты получат больше пользователей, которых попробуют продать рекламодателям.

Первые инвесторы Рунета (по крайней мере те, с которыми начинал работать Носик, в том числе и Гусинский) были не идиотами. Они приняли концепцию дружбы и обмена трафиком между онлайновыми СМИ и создали рекламную сеть под смешным названием “Союз журналистов”. Идея оказалась революционной. Ни в одной стране мира она не появилась и не прижилась – только в России, точнее, в русскоязычном сегменте интернета. Русскоязычные читатели поверили в онлайновые СМИ, стали доверять им и регулярно пользоваться ими.

Результаты воплощения этой идеи видны сегодня всем нам невооружённым глазом: новостной сегмент российского интернета превосходит по качеству и разнообразию политических взглядов любой новостной сегмент других языков, возможно, даже американский. Идея дружбы и кооперации тех, кто мог бы считать друг друга конкурентами, и усилия по воплощению этой идеи (то есть дар убеждения владельцев онлайновых СМИ) принадлежат лично Антону Б. Носику. И если кто-то ценит возможность авторам высказывать, а читателям – читать разнообразные, в том числе и полярные, точки зрения на русском языке, то за эту свободу слова следует сказать спасибо Антону.

Эпизод шестой. Москва. 2002 год

Профессия – блогер

В 2002 году Антон сказал мне: “Увидишь, блогер станет профессией”. Это казалось ересью. Я готов был допустить, что профессиональные журналисты могут вести блоги, но в этом случае их профессия всё-таки будет называться “журналист”, а блог будет просто ещё одним СМИ. Но чтобы люди – в массе своей без журналистского образования – становились профессионалами, живущими на доход с ведения блога (тогда ещё с аудиторией не более 10–15 тысяч), мне казалось невозможным даже арифметически. “Профессия блогер” – это резало слух. Указывать её в важных анкетах (на получение визы, например) в 2002 году казалось невозможным.

Сегодня топ-блогеры своими постами могут зарабатывать по 5–7 млн рублей в месяц. Антон знал, что так будет, ещё 15 лет назад – и делал всё, чтобы это произошло: не только вёл собственные блоги в ЖЖ, фб, инстаграме и т. д., но и настойчиво обосновывал блогинг как основное занятие самыми разными аргументами, в ряду которых может быть поставлен и состоявшийся над ним суд.

Жанр блога Антона сочетал в себе традиционность и уникальность. С одной стороны, это был жанр акына: что вижу, о том пою. Антон писал только о том, что его интересовало. Но поскольку интересовало его всё, то и писал он обо всём. Воспроизвести концепцию “писать обо всём”, кажется, очень несложно. А вот сделать это так, чтобы обо всём было ещё и интересно читать, удаётся совсем немногим.

Эпизод седьмой. Москва. 2007 год

Новая форма СМИ

Примерно в 2007 году я услышал от него имя Павла Дурова.

– Кто это? – лениво спросил я. Круг знакомых Антона превосходил мои представления о допустимых размерах адресной книжки на порядок.

– Это гений, – тепло и нравоучительно объяснил Носик. – Он сделал аналог фейсбука, только написали они его с братом лучше Цукерберга со всеми его вице-президентами. На него уже пол-Питера подсело. Нет, правда, офигенный чувак, – продолжил Антон, посмотрев на мой сморщенный нос. – Умный, спокойный, образованный. И видит на пять лет вперёд, если не на десять.

Антон влюбился в Телеграм с самого момента его появления и евангелизировал его до последнего своего дня. Он считал, что новостные потоки и даже потребительские потоки (покупки) со временем сместятся в телеграм-каналы. Одним из первых в мире – если не самый первый – он запустил свой телеграм-канал: “Бюро Находок”.

– Понимаешь, – объяснял он мне, – телеграм-канал – это новая форма СМИ. Анонимная, но с брендом. Ты доверяешь не конкретному человеку или редакции, а бренду как таковому.

– Понимаю, – отвечал я. – Но анонимность вызывает страшное искушение начать торговать своим брендом направо и налево. А если бренд засрётся – какая проблема, всегда можно новый создать. А капитализация бренда из-за анонимности всегда будет относительно невысокой.