Лыжнег

Генерал(уточняет): Вынуждено бездействуют… Исправительные учреждения переполнены. С этим обстоятельством приходится считаться. Смотреть, так сказать, сквозь пальцы. В итоге, целый пласт преступников разгуливает на свободе.

Ведущая: То есть, вы предлагаете занять освободившиеся места острыми на язык блогерами?

Смирнов(поправляет): Преступниками… Причем, знаете в чем парадокс? (с лукавой улыбкой) Именно они – первыми будут проситься перевести их в церковную ограду!

Генерал(подтверждает): Молодые, образованные, из больших городов, из обеспеченных слоёв – хуже всех адаптируются.

Смирнов(продолжает, азартно): …Смотрите, как мудро распорядился Господь. (азартно) Клеветал на церковь святую и ее главу – получил по шапке – загремел на нары. Там тебе уголовнички объяснили – чего ты стоишь на земле нашей грешной. Дальше что? (пафосно) Подобно блудному сыну ползёт раскаявшийся клеветник в материнские объятия святой церкви. И получает там: прощение и возможность трудом искупить свой грех.

Ведущая: Но не все ж блогеры православные. Есть некрещеные… (неуверенно) Я не знаю… Буддисты… Иудеи…

Смирнов и генерал переглядываются и загадочно улыбаются.

Смирнов(весело): И очень хорошо, что есть! Огласи́м, покре́стим, окорми́м! Вот и получится у нас эффективное миссионерство… (крякает) Байкеров – и тех покрестили. А они – на минуточку…

Ведущая(перебивает, резко): Сейчас мы вынуждены прерваться на выпуск новостей… Напоминаю: тема нашей сегодняшней передачи…

Ее голос перекрывают позывные радиостанции. Потом всё стихает. Свет гаснет.

В тишине кто-то тихо напевает «Не рыдай Мене, Мати, видя во гробе лежа́ща…» (песнопение Великой Субботы). В свете прожектора на сцене появляется тот же лыжник, что и в первом акте. В той же яркой экипировке. Он проходит на центр сцены – так же боком, словно перемещается по заснеженному склону. Судя по всему, у лыжника хорошее настроение. В его исполнении «Не рыдай Мене, Мати» звучит не жалобно (как обычно), а чуть ли не игриво.

Лыжник останавливается на том же месте, что и в первом акте. Втягивает ноздрями воздух и шумно выдыхает. Смотрит на прожектор, прикрывая глаза рукой – как от яркого солнца.

Кирилл(жизнерадостно): Ну… В последний раз!

Отталкивается, сует лыжные палки под мышки и присаживается на корточки, словно собирается покакать. Слышен свист ветра, скрип снега. Вдруг лыжник заваливается на бок и перекатывается на спину – как жук, которого хулиган перевернул кверху лапами. Прожектор гаснет, вспыхивает, гаснет, вновь вспыхивает. Слышны звуки бьющегося тела, хруст ломающейся экипировки. Лыжник резкими движениями отбрасывает от себя палки, лыжи, очки, шапочку, делает кувырок через голову и, растянувшись на животе в неестественной позе, замирает.