Лже-Абсолют

— Предпочитаю! И еще одна просьба: у нас в архиве остались материалы Лены Крамской, записи, отчеты. Короче — все, что не забрали славные органы.

— Зачем они тебе? — полюбопытствовала Кочеткова.

— Хочу кое-что понять для себя.

— Чего понимать, Феденька! Убил девчонку какой-то изверг.

— Вот бы и выяснить: за что?

— Это не наша задача, а долг полиции. Она за это получает деньги.

— Но и наш долг помочь ей. Ведь вы, как руководитель, всегда на страже порядка. Я не прав?

— Прав!

— И вообще, я не случайно обратился к вам. Кого у нас в институте за глаза зовут мамочкой? Вас, Лариса Петровна! В память о Лене?..

— Если только в память о Леночке! — тяжко вздохнула Кочеткова, — я не возражаю.

Федор спустился в архив: здесь, под буквой «К», находилось несколько увесистых папок. Он довольно быстро отыскал нужную ему, и устроился в соседней комнатке.

Все это Москвин читал раньше: некоторые материалы знал наизусть, поскольку сам был соавтором. Однако с большим вниманием принимался просматривать их вновь, боясь упустить какую-то мелочь, которая таковой не является. Свои выводы Лена строила на исследованиях представителей различных сфер науки. Вот ее ссылки на статью, где подробно рассматривается, каким образом размер пирамиды снижает негативное воздействие окружающей среды на организм человека[16], вот данные о том, как при наружной температуре воздуха — 40 и ниже градусов, внутри пирамиды сохраняются определенные условия, при которых не замерзает вода. Далее идут исследования, как опять же, под воздействием пирамид изменяются физические и химические свойства многих веществ, и усиливается лечебное действие лекарственных препаратов.

Федор перелистывал одну страницу за другой, пока не остановился на сделанных Леной выводах. Она писала: «Не оставляет никакого сомнения, что пирамиды возводились людьми, но по технологиям, которые первоначально были привнесены им извне. Постепенно технологические принципы строительства забывались, цивилизации приходили в упадок, поэтому ранние пирамиды совершеннее поздних. Но кто дал людям те технологии? Пришельцы? Прежние цивилизации, находившиеся на более высоком уровне развития? В любом случае современному человеку не дано постичь сущности пирамид. И вряд ли станет возможно в ближайшем будущем. Мы же, историки, можем только констатировать факты».

Подобными выводами она в свое время заразила и Федора, он также начал рассматривать пирамиды как отчасти «мистическое явление». Правда, он постоянно опускал партнершу на грешную землю, говорил, что нужно подстраиваться под общепринятые каноны, иначе «господа от науки тебя просто сожрут, а потом еще и косточки обглодают». Теперь, после общения с Поэтессой, он бы уже такого не сказал.

Федор сидел долго, заканчивался рабочий день — но так ничего нового и не нашел. Девушка архивариус приносила ему то один доклад, то другой, где, так или иначе, упоминалось имя Лены Крамской. А что он вообще ищет? Как в старой сказке: пойди туда — не знаю куда.

Ему позвонил Юрий, поинтересовался, как продвигаются дела? Федор недовольно буркнул:

— Я все-таки решил копнуть и старые исследования. Вдруг там есть зацепка? Но пока ничего. Видимо, все, что представляло хоть какой-то интерес, было изъято.

— Значит, ничего…

— Ничегошеньки! Мне нужно получить доступ к изъятым материалам, и как можно скорее.

— Постараюсь.

— Уж постарайтесь, раз мы теперь в одной лодке, — Федор ощутил себя хозяином положения, хотя и понимал, что это ненадолго. — Что с Селезневой?

— С ней все в порядке. Несколько дней отдыха — и снова в строю.

— Информация точная?

— Точнее не бывает.

У Москвина хотя бы по этому поводу отлегло от сердца.

…Теперь Федору оставалось ЖДАТЬ, когда позвонит Юрий.

А вдруг есть еще какое-то место, где она могла бы хранить свои записи?.. Дома? У родственников, друзей?..

Если даже записи найдутся, как в них обнаружить то главное, из-за чего люди готовы убивать?

Он вышел на улицу, снова оказался в плену дождя и резких порывов ветра. Единственным желанием Москвина было вернуться домой и хоть ненадолго отделаться от проблем. В мечтах он ложился в горячую ванну, потом выпивал рюмочку коньяка, на худой конец — водки, а затем — нирвана! Федор почему-то был уверен, что сегодня все преследователи оставят его в покое…

Он не спеша побрел по улице, и не заметил, как следом за ним осторожно двинулась женская фигура…

По дороге попалось знакомое кафе, в котором относительно недорого можно было пропустить желанную рюмашку. Соблазн оказался столь велик, что он долго не раздумывал: заглянул — и примостился в уголке. Его тут хорошо знали; подошла сама хозяйка, дама в теле, довольно симпатичная, но рано поседевшая. Она внимательно посмотрела на Москвина и вдруг спросила:

— Что с вами, Федор Николаевич?

— ?!

— Вы сегодня не такой, как обычно…

— Выгляжу недостаточно хорошо? Нет, я не болен, хотя нуждаюсь в помощи. Помочь мне сможет только самое надежное лекарство в мире — глоток хорошего коньяка. Я приду в форму и буду смотреться гораздо лучше.

— Так вам коньяк?

— Только уж не пожалейте.

— И закусить?

— Это как водится.