Лжедмитрий Второй, настоящий

В новый 1608 год выпало огромное количество снега, и военные действия с обеих сторон прекратились. У Шуйского не было войска разбить Дмитрия, у Дмитрия не было войска двигаться на Москву.

Шуйский подтягивал войска из дальних городов, не замешанных еще в смуту и выполнявших указы Москвы.

Дмитрий, в свою очередь, посылал приказы и соблазнительные листы к казакам, татарам и собирал польские отряды.

После окончания рокоша – восстания польских магнатов против Сигизмунда, которое Сигизмунду с трудом удалось подавить, – освободилось большое количество профессиональных вояк. И они потекли под знамена нового претендента на престол.

Причем довольно большая часть поляков шла еще с целью отомстить за гибель рыцарства Москве.

Дмитрий своим станом расположился в богатом купеческом городе Орле. К нему туда и начали стягиваться казаки, польские наемники и добровольцы.

Когда весть о появлении Дмитрия разнеслась по Польше, Роман Рожинский – князь, не пустое место в государстве Литовском, один из очень серьезных польских магнатов, стал собирать под знамя Дмитрия войско. К нему потянулись профессиональные воины, потому что князя очень уважали как сильную личность и как удачливого полководца. Собрав четыре тысячи конников, хорошо одев их и вооружив, он вступил в Русию.

Рожинский остановился в Кромах и послал послов к Дмитрию с предложением помощи и требованием денег.

Меховецкому совсем не светило появление в окружении Дмитрия столь сильного гетмана, и он убедил Дмитрия не церемониться с послами.

Дмитрий довольно грубо заговорил с поляками:

– Когда я узнал, что идет князь Рожинский, я обрадовался. Но мне дали знать, что он хочет мной командовать, так пусть лучше воротится. Посадил меня прежде Бог на столице моей без помощи Рожинского и теперь посадит. Ничего не сделав, вы уже требуете денег. У меня здесь много поляков не хуже вас, а я им ничего еще не заплатил. И вообще, когда у вас было коло под Новгородом, вы сомневались – настоящий ли я Дмитрий.

– Теперь мы видим, что ты не настоящий, – сказали послы. – Потому что настоящий умел рыцарских людей уважать и принимать, а ты не умеешь. Расскажем нашей братии, которые нас послали, о твоей неблагодарности, будут знать, что делать.

После долгих переговоров Рожинскому разрешено было явиться в стан. И он очень скоро прибыл под Орел и остановился там сильным лагерем.

В Орел прибыл и сам князь Адам Вишневецкий с двумястами конных копейщиков.

Прибытие князя Адама было чрезвычайно важным. Он стоял у истоков Дмитрия Первого – то ли живого, то ли убитого в Москве, и признание им Дмитрия государем московским многое решало в этой запутанной истории.

Многие из прибывавших тоже видели предыдущего царевича Дмитрия, и им очень и очень нужны были объяснения, на каких основаниях новый Дмитрий держит свое право на московский престол.

Дмитрий пригласил главных рыцарей, кроме Рожинского, в свой дворец – бывший дом орловского воеводы – и произнес речь:

– Господа, вот вам история моего появления в Русии и вот вам объяснение моих прав. Я родился в семье государя русского Ивана Грозного. С детства меня сослали в Углич. В Угличе моим воспитанием занимался доктор и учитель влах по имени Симеон. Зная, что Борисом Годуновым готовится мое убийство, он нашел подменного мальчика, очень похожего на меня. Однажды во время ссоры один из мальчиков – моих телохранителей – ударил подставного ребенка ножом в шею. Все дети после этого разбежались. А так как подставной мальчик был одет так же, как и я, челядь, охранявшая меня, подняла переполох. И после этого поубивала многих людей Бориса Годунова. Мой учитель взял меня в карету и увез. В Угличе был похоронен тот ребенок, а не я.

– Откуда же взялся первый Дмитрий, который на Москве правил? – спрашивало рыцарство.

– Вот это мы узнаем, когда придем на Москву. Я думаю, что его подготовили бояре, чтобы убрать с престола Годунова.

– Кто может подтвердить твои слова, государь? – спросили рыцари.

– Дядья мои Нагие и мать моя Мария Федоровна. Слава Богу, они живы. Да и сам ваш король Сигизмунд может. Я с ним виделся перед походом в Москву, и не однажды.

Объяснение было не слишком, но достаточно убедительным. И внешностью новый Дмитрий сильно походил на того, кого он называл отцом, на Ивана Грозного, сходство было просто поразительным.

– И прошу вас, господа, никому этих подробностей не передавать. Для всех остальных участников похода я – тот самый Дмитрий, который уже был в Москве и короновался на трон. Лишние сложности и объяснения нам могут сильно повредить.

Дмитрию задали несколько проверочных вопросов:

– Какого цвета волосы у короля?

– На каком этаже находилась комната, в которой его принимал король?

– Что больше всего поразило его в Сигизмунде?

На все вопросы он дал правильные ответы. А про Сигизмунда он сказал, что больше всего его поразила мрачность короля.

Он был настолько неординарен в словах, в поведении и жестах, что рыцари ему поверили. Больше всего этому помогла его безумная властность в сочетании с боязнью, что его право на власть никто не захочет принять.