Лжегерои русского флота

Тем временем заговорщики, вооруженные винтовками, стали собираться на шканцах, ободряя команду и уговаривая ее продолжать бунт. После этого началась кровавая расправа над офицерами, о которой мы ниже поговорим отдельно. Когда часть офицеров была зверски убита, а остальные, раненые и избитые, заперты в одной из кают, Матюшенко стал полновластным хозяином корабля.

Так как командовать броненосцем он не мог, Матюшенко назначил прапорщика Алексеева командиром броненосца, кондуктора Мурзака – старшим офицером, кондуктора Шопоренко – артиллерийским офицером, квартирмейстеров Волгина и Коровенского – вахтенными начальниками. Общее «политическое» руководство взялся осуществлять, разумеется, сам Матюшенко.

Все происшедшее на «Потемкине», разумеется, заметил вахтенный стоявшего у «Потемкина» за кормой миноносца № 267 (миноносец помимо номера имел еще и собственное название «Измаил»). Вахтенный немедленно доложил командиру Клодту, что на броненосце происходит бунт. Выскочив наверх и убедившись в правильности доклада, лейтенант Клодт решил сняться с якоря и уйти от броненосца. Но выбрать якорь не удалось: по миноносцу стали стрелять с броненосца из винтовок, а потом из 47- и 75-мм орудий. Лейтенант Клодт, не желая подвергать миноносец обстрелу, отправился на броненосец. Здесь он увидел новоиспеченного командира Алексеева и толпу матросов, которые предложили ему исполнять обязанности старшего офицера. Клодт решительно отказался. Тогда с него сорвали погоны, избили и связали. В версии советских историков эти события были представлены по-иному: дескать, команда миноносца, увидев происходящее на броненосце, сама примкнула к бунтовщикам. На самом деле миноносец был попросту захвачен под прицелом направленных на него орудий броненосца.

Историк потемкинских событий Б. И. Гаврилов в своей книге «В борьбе за свободу» пишет: «Из группы обреченных раздались голоса: “Ваше высокоблагородие, не стреляйте, мы не бунтовщики!” Все напряженно ждали, что будет дальше. Зловещую тишину разорвал призыв А. Н. Матюшенко: “Братцы, что они делают с нашими товарищами? Забирай винтовки и патроны! Бей их, хамов!”

Революционные моряки с криками “ура!” бросились на батарейную палубу и расхватали винтовки. Но патронов не было. Несколько обойм, спрятанных заранее за иконой Николая-Угодника, разобрали моментально. Тогда машинный ученик П. И. Глаголев взломал замок оружейного погреба, а подручный хозяина трюмных отсеков Я. Медведев вынес оттуда патроны. В ответ на растерянный вопрос лейтенанта В. К. Тона: “Чего же вы хотите?” – десятки гневных голосов грянули: “Свободы!”

На ходу заряжая винтовки, вооруженные матросы разъяренным потоком разлились по верхней палубе. В числе первых были машинисты А. С. Зиновьев и Ф. Я. Кашугин, минные машинисты Т. Г. Мартьянов, Н. Хохряков и И. П. Шестидесятый, кочегары В. А. Зиновьев и В. Б. Пригорнипкий, плотник И. П. Кобцы, ложник К. Н. Савотченко, матросы С. Я. Гузь, А. Н. Заулошнов, А. П. Сыров, Н. С. Фурсаев, комендоры И. П. Задорожный и Ф. И. Пятаков.

Пытаясь остановить их, старший офицер И. И. Гиляровский кинулся к левому проходу с батарейной палубы. А. Н. Матюшенко ударил его прикладом по ноге. Испуганный Гиляровский метнулся к Е. Н. Голикову: “Что же это делается, Евгений Николаевич?! Что же это делается?!”

А. Н. Матюшенко метнул в командира штык, но не попал. Е. Н. Голиков приказал строевому квартирмейстеру А. Я. Денчику взять часть караула и собрать всех матросов, на которых можно положиться. Денчик отобрал восемь караульных, но не успели они двинуться с места, как раздались выстрелы.

Первый выстрел – в воздух – сделал трюмный В. З. Никишкин, а третьим был убит лейтенант Л. К. Неупокоев.

Матросы кричали караулу: “Братцы, не стреляйте, ведь все мы братья!” Караул разбежался, но старший офицер И. И. Гиляровский успел взять у одного из караульных винтовку и укрыться за башней.

Услышав шум и крики, наверх выбежали обедавшие в кают-компании офицеры. Матросы Н. П. Рыжий и Е. Р. Бредихин перерезали провода в радиорубке, чтобы не дать им возможности сообщить о “бунте” в Севастополь. Восставшие заняли важнейшие посты на корабле в соответствии с заранее намеченным планом.

В то время как революционные моряки бросились за оружием, часть команды, более 200 человек, преимущественно новобранцы, в растерянности металась по палубе. Их пытался хоть как-то организовать член одной из революционных групп Я. Л. Горбунов. Командир Е. Н. Голиков, еще на что-то надеясь, приказал офицерам Д. П. Алексееву, Н. Я. Лизинцеву, А. Н. Макарову и Н. С. Ястребцову переписать фамилии не желающих бунтовать новобранцев, которых пытался поднять Горбунов. На миноноску он распорядился передать приказ подойти к “Потемкину” Но, едва фельдфебель В. И. Михайленко начал передавать это распоряжение, послышался крик: “Кто семафорит, тот будет, как гадина, выброшен за борт!” Е. Н. Голиков рассчитывал бежать на миноноске вместе с офицерами. Но было поздно. Офицеры стали бросаться за борт. За ними последовала часть несознательных матросов.