Лжепринцесса для Драконов

А затем склонил голову так, что она легла на мои волосы. Обнял так, словно укрыл собой, и вдохнул так, словно вдохнул всю меня.

— Ты ведь отозвалась, Софи, — прошептал он, едва ли не переходя на стон, и меня передёрнуло, потому что, Эдэрх возьми, он прав! — Тымоя, Софи. И всегда будешь только моей.

— Я своя, Дарко. И всегда буду только своей.

Резкий рывок и от нежности темного принца не осталось и следа.

Он впился взглядом в мои глаза, но не найдя там того, чего искал, словно одурел. Вцепился в губы с такой силой, что в этот раз я закричала.

Точнее закричала бы, если бы рот был свободен. А так получилось «бу-бу-бу».

Жаркие пальцы раскаленной лавой пошли по телу, не оставляя ни клеточки без своего прикосновения.

Они сжимали, давили, ласкали, хозяйничали на мне, разжигая плоть. И это напугало настолько, что я забилась в истерике, пытаясь его оттолкнуть.

Укусила губу, но не получила ни шанса на спасение. Скорее загнала себя в угол, а его в еще большее бешенство.

Он резко потянул воротник моей блузы, и пуговицы россыпью слетели на пол.

— Прекрати! Остановись! — взмолилась я, отчаянно пытаясь отбиться, но Дарко стал лишь жестче.

Разорвал юбку, и теперь его пламенные пальцы бродили по обнаженному телу, прижимая к своей разгорячённой пульсирующей плоти.

— Ненавижу тебя!

Стоп.

В прямом смысле слова — стоп.

Дарко замер. Правая рука остановилась на талии, которую он все еще держала так крепко, что не продохнуть. Левая расплавляла кожу на внешней стороне обнаженного бедра. Губы застыли в области ключицы, отдающей легким покалыванием.

Я оттолкнула его.

Так сильно, как только могла. А ярости во мне сейчас было много. И Дарко отлетел, даже не попытавшись сопротивляться.

Попятившись, он остановился где-то у двери, ведущей на балкон. Жаль, что не получилось оттолкнуть его подальше, чтобы вывалился и разбился насмерть!

— Пошел вон! — сказала я, нет! выкрикнула, как серена.

Черные глаза, смотрящие куда-то в пустоту и напрочь лишенные мыслей, моргнули раз. Затем второй. И сознание медленно начало возвращаться.

Дарко собрался глянуть на меня своим яростным взглядом, но вместо этого отвернулся, так, словно я причиняла ему боль.

Кто еще кому!

Он молнией подался прочь из комнаты.

— Что тут происходит?! — раздался грозный голос Тьюдо, едва мой полоумный гость распахнул дверь.

Как всегда вовремя, да. Спасибо.

— С дороги! — вместо объяснений звериный рык, и Дарко нет. Зато ввалился Марш.

Вы только гляньте, он сбит с толку? Что смущает, господин тюремщик?!

Нагота вашей подопечной? Ее разорванная одежда или облизанная кожа? А то ты не знал, что это может случится?

Ты сам привез меня на убой! Ничуть не лучше королевы! Проклятый бессердечный страж!

— Бэль, — это имя, вылетевшее из губ Тьюдо, ударило по слуху.

Что? Вспомнил как меня зовут? Какая честь!

— Бэль…

Его заело? Чего так смотрит?! Нужно прикрыться?

Да я же просто Зеркало. Бездушная кукла в чужих руках! Какая разница есть на ней тряпье или нет?

— Не плачь! — еще приказывает. Злится? Опять я виновата?! Простите, господин, меня трясет так, что на ваше мнение сейчас плевать.

— Бэль, не плачь! — это уже раскат грома, а не приказ. Сжимает кулаки?

Сорвался с места идет ко мне. Что сделает? Вырвет глаза, чтобы слезы не текли? Нет. Укрывает своим плащом. У каменной статуи все-таки есть сердце?

— Хватит, — велит он, но голос дрожит, и достаточно сильно. — Тебе нельзя быть слабой…. Прекрати… рыдать.

Хотела бы я, но это уже не слезы, это истерика, которая бьет меня так, что всю трясет. И плащ не поможет.

Не помогут и объятия, в которые Тьюдо меня заключает. Крепко, словно пытается сдержать взбесившегося зверя.

Но гнев не утихает, к нему прибавляется еще и отчаяние, и теперь немые слезы дополняются воем навзрыд.

Глава 23. Темный

Дарко:

Это какое-то безумие. Эта девчонка… она…

Просто нет слов. Хочется все крушить, но стол уже валяется и больше походит на обломки. А бить по стенам надо прекращать.

Я сам себя не узнаю. Я сам себя боюсь.

Это и есть Тьма? Она во мне? Не в Эмбере?

Нет. Ее зов я ни разу не слышал. Это просто помешательство рассудка. То самое драконье притяжение, о котором все без устали твердят.

Вот только нахваливают, как дар, как высшее блаженство. Но это то еще проклятие.

Я так больше не могу. Меня заклинило на этой инзанийке. И я даже не понимаю, когда это произошло.

Пытаюсь выстроить цепочку событий и без толку.

Сначала хотел избавиться, потом решил, что покорная человеческая женушка лучше строптивой драконессы. Увы, покорной София не оказалась от слова совсем.

И что это за упрямство? Что это за бесстрашие?

Смотрела так, будто это я маг, а она — дракон. Была ведь неправа, и все равно не уступала.

Помню, как бесился, как хотел сломать и подчинить. И в какой ж момент, твою ж за хвост, я подчинился сам?

Не подчинился. Нет. Но. Сломался? И так сказать нельзя.

В какой момент мне стало важно заполучить ее любой ценой? Ревность к Эмберу сыграла свою роль? Вовсе нет. Я даже думал уступить ему, но стоило Софии вновь восстать против меня, как все внутри перевернулось.