Лжепринцесса для Драконов

Рык, подобный раскату грома, разразил небеса, и яркая вспышка неистового пламени обрушилась на меня, на мой жалкий купол, не способный его сдержать.

Огонь не только жарил, но и отталкивал меня на самый край обрыва, к которому я так стремилась. Но теперь поняла, что поздно.

Зелье уже не действует, его сила угасла прямо в эту секунду.

Еще миг, и пламя, льющееся непрерывным потоком, расплавило жит, и, опалив, скинуло меня в бездну.

Глава 31. Золотой дракон

Дарко:

— Софи! — я не мог дать ей так просто уйти.

Сам не знаю, что хотел сказать, но чувство, что могу не успеть, поедало все сильнее в последние дни. Это странно и подозрительно, но драконье чутье никогда меня не подводит. Почти никогда.

— Оставь ее, — Эмбер вцепился в плечо. О, дорогой братец, к тебе у меня тоже тысяча вопросов, но не сейчас.

— Руки убрал! — прошипел я ему, чувствуя, как накопленная злость восстает из недр души. Но этот проходимец, решивший меня избегать в последнее время по понятной причине, лишь усилил хватку.

— Давай поговорим, брат, — предложил он. Этот взгляд я хорошо знаю. Разговор ждет тяжелый и серьезный. Тот самый разговор, который я не хочу с ним начинать.

— Еще зовешь меня братом после того, как тайком начал встречаться с моей невестой? — само вырвалось у меня. Видимо накопленным претензиям уже не сиделось внутри. Ну, сейчас, значит, сейчас.

— Ты знал?!

Ох, какого это удивление. Какова вина в его глазах. И не только она. Решимость? Вот это мне совсем не нравится.

— Я, по-твоему, идиот?! — усмехнулся я.

Хотя, лучше бы, правда, был идиотом, тогда бы так не саднило в душе от мысли, что София выбрала не меня, а моего родного брата. А тот….

И не выругаешься ведь на него. Всю жизнь мне уступал. А тут решил восстать? С чего? Она ему так дорога? В самом деле?

Совсем мне это не нравится. Совсем.

— Об этом я и хотел поговорить, — признался Эмбер. — Я хотел предупредить тебя, что намерен просить отца отдать Софию мне.

Что, мать твою, он только что сказал?!

Черная пелена заслала глаза, и я забыл, куда и зачем хотел идти. Развернулся, чтобы впиться в Эмбера взглядом, надеясь, что этот идиот сейчас шутит надо мной. Жестоко шутит.

Нет. Ни капли издевки. Говорит серьезно. И так же серьезно смотрит. Доля вины присутствует, но намерение отстоять свое растет в геометрической прогрессии.

— Ты с ума сошел, Эмбер?! — я скрипнул челюстью. Хорошо, что еще не врезал. А руки уже пламенеют. И не только они.

— Я знаю, что она тебе не безразлична, — Знает он! Да, конечно. И потому творит все это за моей спиной? Мстит за Листьеру?! — Я не хочу разбивать тебе сердце. Но отказаться от нее не могу. Я ведь говорил, что если буду уверен, что София моя истинная, то заберу ее.

Желание разорвать его на части возросло так, то я чудом сдержался. Не будь он мне братом, давно бы плевался кровью. Но… он сказал «истинная»? Та самая, без которой жить нельзя? Та самая, без которой все теряет смысл? Я бы с радостью его поздравил с такой находкой, если бы не одно «но». София — мояистинная.

Я не сразу к этому пришел. Более того, не хотел этого признавать. Но иного объяснения происходящему со мной, иного объяснению этому неистовому, ломающему кости и всего меня, драконьему притяжению к ней, не могу найти. Онамояистинная, а не его!

— Прости, Дарко.

Твою ж за хвост! Какого ты извиняешься сейчас?! Давай просто разберемся по-мужски, но нет! Как бить морду тому, кто говорит тебе прости, за что любит?! Еще и Эмберу, которого я знаю, как свою чешую!

— Ты спешишь с выводами, Эмбер, этого не может быть, — сказал я ему, все еще надеясь, что брат просто перепутал. Преувеличил собственные чувства, запутался в бушующих гормонах или как там бывает. В общем, ошибся.

Но нет. Его уверенный взгляд говорил о другом, и этот взгляд до смерти мне не нравится.

— Я уверен в том, что говорю, Дарко. Иначе не пришел бы к тебе.

Твою ж за хвост! За что он так?! Он любит! Любит, мать вашу!

Любит так, как еще не любил. Это видно по его глазам, слышно в голосе, чувствуется в энергии тела. Он не готов уступать, как и я. А я еще никогда и никому не отдавал свое. Никому. Но Эмбер… это другое.

Как же я ошибся, надеясь, что этот идиот просто мстит за Листьеру, ну или решил позлить, ну или просто увлекся. Даже если серьезно увлекся — это все можно было исправить. Но с притяженьем так не получится.

Я знаю это наверняка, ведь сам стал его безвольным пленником. Сам испытал его беспощадные розги, его безжалостную мощь, его тугие кандалы.

Если Эмбер чувствует подобное, лишать его истинной — все равно что убить.

А лишать истинной меня? Это можно?

— Дарко, — позвал Эмбер. Чего он так смотрит, будто от меня откололся кусок? Хотя, почему будто. Откололся. Но не снаружи. Внутри. Но этого-то брат не видит.

Чего он выжидает? Что надеется услышать?

А что я могу сказать? Пожелать им счастья? Ну уж нет! Но и проклясть не могу. Вот не могу, укуси меня за хвост! И смотреть на него больше не могу!

И почему это Эмбер, а не кто-то другой, кого можно просто растереть в порошок прямо об эту траву?!