Лжец

— Итан, я правда не знала, что он будет, а тебе признаться я не смогла: знала, какой будет эффект.

— Поль. Давай начистоту. Я пять лет за тобой как щенок бегал. Пять. Не могу больше. Надоело. Душит. И знаешь, что самое страшное?

— Что..? — переспрашивает, глотая слёзы.

— Что мне уже фиолетово, трахалась ты с ним или нет. Это твой выбор. Ты, как всегда, сделала его сама.

— Итан, пожалуйста. Не нужно. Я правда не знала, что он будет.

— Поль. Ты знала. Ты поэтому мне сообщила в последний день. Ты поэтому мне не звонила. Лишь пара отписок в пустоту, что долетела и отель бомба. Все. А дальше — глотки кислорода с ним, потому что со мной тебе было никак. И дышать полной грудью не получалось.

Меня несёт от осознания собственной никчемности. Я любил ее безмерно. Так, что трясло иногда. Так хотел, чтобы она выбрала меня. Ну вот. «Выбрала». Много это нам счастья принесло?! Да нихера. Ее винить? Нет. Не могу. У меня не получилось сделать ее полностью своей. Душой она всегда принадлежала не мне. От этого начало вести налево. А я поддался. Слабак. Думал, ничего, если брешь забью. Потом нормализуется. Выходом казалось. Легко, спокойно. Ничего ведь не значило… А оказывается… сразу надо было разбираться. Сразу. И с Каей сразу надо было разбираться. А я засрал все. Все, что мог. Все испоганил!

Набираю воздуха в грудь. Может, зря я это делаю. Но промолчать не могу. Ставки ведь уже сделаны. Мне терять нечего. Необходимо понять глубину многолетней ошибки. Неужели все настолько плохо было?

— Я видел, что вы целовались. Можешь не отрицать. Фотки в инсте, — отвечаю на пришибленный взгляд. Поля побитой собакой смотрит на меня. Ну пиздец, че. — Их почти сразу удалили. Но я успел рассмотреть, — коротко поясняю.

— Прости… — едва различимый шепот срывается. Полина глотает слёзы. — Прости, я не хотела. Я его оттолкнула сразу. Правда.

Я не верю ей. Я не верю в то, что пять лет радостно обманывался. Счастливо. Проникновенно. И готов был ради неё на все. На самый сумасбродный поступок. А ей вообще ни во что не упало.

— Тебе мало было, да, что ты от него залетела?

Глава 22

— Для тебя та беременность была, как плевок в море? Он тебя бросил, как порванную игрушку. Ты забыла, сколько слез вылила? Ты забыла, кто рядом был? Ты забыла, кто за руку держал? Кто даже дышать в твою сторону боялся? Я бы любого другого мужика в твоей голове еще хоть как-то бы смог понять. Любого, но его! А я тебя так хотел, Полин, так любил, что готов был стать отцом его ребёнку. Чтоб все было по-человечески. Чтобы ты чувствовала себя уверенно, надёжно, как за каменной стеной. Я пахал, как мул, чтобы смочь вас с ребёнком обеспечить. Я тебя сразу замуж позвал. Чтобы мысли ни у кого не возникло, что не от меня. Как же быстро все забывается, Полин. А сейчас, кстати, подарок не привезла от него из Тая?

Цинично, грубо, резко. Признаю. Но Полина иначе, видимо, совсем не слышит. Да она, похоже, меня никогда и не слышала. Обманываться было хорошо…

— Я не спала с ним, Итан.

— А я фоток не видел. Наобум бросил первое, что в голову пришло. Тебе как было на меня насрать тогда, так этот факт и не изменился. Тебе самой пять лет своей жизни не жаль?

Она смотрит на меня пустым взглядом. А потом медленно прикрывает веки. Слёзы струятся по щекам, а я отворачиваюсь. Не трогают. Ее слёзы меня уже не трогают. Как спасение. Как будто каждый день сидел и ждал приговора. А тут помилование. Я больше не боюсь ее разочаровать, больше не боюсь что-то не так сделать. Я уже все, что мог, сделал. Рядом со мной она несчастна. Как бы я ни пытался добиться обратного. Рядом с ней несчастен я. Как бы старательно ни пытался делать вид, что все в порядке, но больше не получается. Почему она плачет? Разве ей не все равно? Обман вскрылся? Ее истинное отношение ко мне вскрылось? Ей горько оттого, что она не смогла «отбить» себе Максима? А есть ли уже разница… слышать ответы на эти вопросы мне теперь ни к чему.

— Нет. Не жаль. Ты наполнил это время смыслом. Ты меня вырвал тогда из отчаяния, — шепчет сбивчиво. Потоки слов прерывистые. — Показал, что такое настоящие чувства. Как мужчина должен к женщине относиться. Так трепетно и нежно. Искренне. Это заставило меня пересмотреть свой взгляд на отношения. Так, как у меня было до тебя… это было ужасно. Как дыра, куда улетает радость и все хорошее. А с тобой все совсем по-другому.

Тот период я раньше вспоминал с содроганием. Полина любила Максима. Безмерно. А он попользовался тем, что безвозмездно предложили. После известия о залете он даже перестал ей звонить. А для меня это был шанс. Я всегда рядом был. Она не отталкивала. Принимала меня, мое присутствие, мою заботу. Я сразу ей предложил расписаться. Обещал, что со мной хорошо будет. Что я вытяну. Ее ребёнка приму как своего. И у нас будет семья. Помню разговор с ее отцом. Признание. Затравленное выражение на лице Поли: она боялась, что отец все поймёт. Никто, кроме нас, не знал правды. Никто.