Лживые боги. Интеллигентная тьма (СИ)

Я тут же выглянула в соседнее окно, но никого в помине. Сад взволнован последними летними дуновениями. Только и всего. Приятная безмятежность без единой свечи. Такая же, как пустота, какую Он описывал. Я улыбнулась сама себе и перевела взгляд на заинтригованного моим присутствием Индариса. Первое, что увидела я, – алые глаза под белесо-голубым светом, и по телу неосознанно пробежали мурашки, будто подобное случалось ранее. Они заставили меня измениться в лице, осев напротив, отодвинув за спинку стул. Призрак памяти стремительно улетучился, растревожив меня, и вызвал у напуганного моей реакцией Фарвила вопрос.

- Что-то не так? – Потрогал тот перебинтованной ладонью заплывшую гематомой скулу. – Я честно пытаюсь следовать всем рекомендациям, но, скажу без утайки, вонь от мази невыносимая.

Я тихо засмеялась, помотав головой и вскинув взгляд к потолку. Он принял-таки меня за врачевателя и, действительно, не вникает, что происходит в замке. С его внешностью, он мог бы стать популярнейшим из наместников Сиродила. Ах, красив, но совершенно бесполезен как правитель. И Фарвил засветился белыми зубами на фоне темной данмерской кожи. «Странно, после встречи с Люсьеном, зубы все еще на месте. Повезло, что не вампир» Я подняла вверх палец, подсознательно копируя знакомый жест, и, запустив руку в свою сумку с припарками, поставила перед ним крохотную баночку, которую тот тут же открыл, принюхавшись и одобрительно промычав.

- Это Вам от меня, – копошилась я. – Наносите почаще, синяки быстро сойдут. Всегда думала, что у графской семьи должен быть личный лекарь, а не эти экономные гильдейские стажеры.

- Так Вы не лекарь, – удивился мужчина, выпрямившись. «А он не так глуп, как отзывалась Иллана. Тут же зацепился за реплику». – Но тогда кто?

- Миледи, может, рассказывала Вам обо мне. Так вот, простите за мою назойливость.

Я решила сама проведать Вас после… кхм…, – состроила я заботливое выражение, нахмурившись и вернув смешливую улыбку в конце, расслабляя натянутую струну в воздухе. – Милорд, скажите, как Вы? Вам что-нибудь нужно? Если что, знайте, у меня есть все необходимые связи, ничем не уступающие предыдущему распорядителю.

- Да-да, точно! Это же я порекомендовал ей Вас, даже не зная в лицо! – Воодушевился данмер, слегка перебивая догадками. – Благодарю. Это весьма похвально с Вашей стороны проявлять заботу к семье Индарис. Не ждал никого в столь позднее время.

- Я пожелала поговорить без свидетелей. Вы ведь помните, что и мне доводилось сталкиваться с подобным, и я подумала, что в такой момент каждому нужен тот, кому можно выговориться. Не бойтесь. Всё останется здесь, в этой комнате. Вам станет легче. Обещаю.

- Хах… Мой доспех теперь точно пришел в негодность. Из нас пятерых выжил только я. Тотальная несправедливость. У них ведь не было столько военного опыта, – хвастливо усмехнулся данмер, только сила голоса постепенно сходила на «нет». Похоже, рыцарь колючки, уже ни раз рассказывал эту историю, не успев сойти с койки. – И даже я не видел в жизни подобной жестокости.

Пусть он хорохорился, но я видела, как капля холодного пота прокатилась от линии черных волос, поспешно утертая украдкой в движении. Уведомителю удалось не только в одиночку уволочь Фарвила в темницы, но и предварительно отправить Ситису подарок в виде душ четырех мальчишек, заигравшихся в рыцарей.

- И все пятеро были в доспехах? Вы были вооружены? – Удивилась я.

- Разумеется, – возмутился он. – Когда меня притащили в подземелье, я был уверен, что там и сгину, пока однажды не увидел самого Цивелло перед решеткой моей тюрьмы. Я знатно удивился. Однако, мне не стыдно сказать, что их было много, вылезли просто из ниоткуда на тракте!

«Что ж. Для кого-то и один – это много», хмыкнула я, переведя реакцию в ответ. «Могу быть убеждена, командору юный граф наврет с три короба»

- Уверена, Вы держались очень храбро.

Молчание. Фарвил пугливо уставился сквозь темноту перед тем, как продолжить диалог. Я попала в точку. В точку его невозврата из кандалов в темницах Фаррагута.

- Я… никогда не забуду их лица? Моих рыцарей, что погибли тогда, – нарушив тишину, спросил графский сын, и я отклонилась, слушая. – Буду вечно ощущать вину за их гибель?

- Возможно, – я отвечала честно, сложив руки на груди. В комнате становилось прохладно или я говорила о себе, ощущая мысли кожей. – Это ловушки собственной памяти…, – тряхнула я головой, убрав волосы с глаз, а из головы трепещущий морок. – Вы знали, что любое живое существо неосознанно стремится к саморазрушению? Мы должны игнорировать это стремление, чтобы жить. И это непросто… Я сама каждый день спрашиваю себя, а есть ли моя вина в том, что я жива за счет того, кого уже нет.

- Вы говорите о своем муже? – Слегка потупив голову, с неудобством задал он вопрос, и мне не хотелось смотреть ему в глаза, поэтому говорила я куда-то в поверхность стола, озаренную бликом светила. – О его смерти?