М. Берг. Чашка кофе. (Четыре истории)

– Так уж устроена наша жизнь. Человек так устроен. Каждый делает выбор, и что только не влияет на принятие решения, какие только факторы не воздействуют. Потому и пути, которыми мы следуем, зачастую далеки от прямой линии, потому и действительно важный выбор всегда сложен. Один писатель – не очень, надо сказать, известный – сказал: «Ежедневно, ежечастно, едесекундно – мы делаем выбор за выбором, не всегда даже осознавая последствия. Малые выборы приводят к большому, большие – к великому. Ты нынешний – это выбор тебя прошлого, и выходит – ты есть то, что ты выбираешь. Но что если поймёшь вдруг: путь, уже приведший тебя к великому выбору, был неверен? Ты примешь это понимание? А приняв, сможешь ли остановиться? Или в результате пройденных тобой бесчисленных этапов, бесконечной цепочки намертво прицепленных друг к другу решений – ты уже не принадлежишь себе? И вынужден делать то, что должен, даже если не хочешь, даже если это против того тебя, который когда-то нечаянно свернул на развилке не в ту сторону?»

Попутчик посмотрел на меня долгим оценивающим взглядом.

– Похоже, вы много читаете, – заключил он.

– Совсем не так много, как хотелось бы: работа, знаете ли… Но когда-то… У моего весьма скромного, надо сказать, отца была, однако, довольно нескромного объёма библиотека. Неплохая, как говорили… правда, по большей части содержавшая произведения романтиков восемнадцатого – начала двадцатого веков, альбомы гравюр-иллюстраций к ним… и почему-то справочники по тригонометрии. Не знаю, какая тут связь и чем его не устраивали другие авторы и темы…

– А писать доводилось?

– О! Если бы вы знали, какие кипы бумаг я извёл за время службы бухгалтером в налоговой инспекции!

– Я имею в виду литературные произведения, – не поддержал шутку мой собеседник.

Я стушевался. Его серьёзность заставила меня почувствовать себя не выучившим урок и оттого несущим всякий вздор первоклашкой.

– Кажется, я неудачно пошутил… Нет, знаете, никоим образом с писательским ремеслом я никогда связан не был.

– Это хорошо, – сказал он.

Удивлённый (в который уж раз!) таким поворотом, я с минуту ждал продолжения – но попутчик всё молчал, и мне уже почему-то стало неловко прерывать его молчание, требуя разъяснений. Но вот он взглянул на меня и, видимо, распознал под моей нерешительностью жгущее исподволь любопытство.

– Видите ли, – заговорил он, – по нынешним временам никому не интересны подобные темы: проблема нравственного выбора, столкновение предрешённости и воли, эгоизма и альтруизма, ответственность человека перед собой и человечеством, роль Бога во всём этом… Всем вообще наплевать и на веру и на Творца. Люди стали поклоняться и служить твари вместо Творца… Что симптоматично, подобное было сказано…

– Ещё во времена апостола Павла, – кивнул я.

– Верно, – он посмотрел на меня, как мне показалось, с некоторым уважением. – В те времена и о тех людях. Но дальше – больше: под словом «люди» теперь вполне можно понимать население планеты в целом, глобальную культуру. Что же задаёт в ней, в этой культуре, тон? Что является краеугольным камнем, основополагающей ценностью, объектом поклонения даже, которым являлась не так ещё давно Высшая сущность, сотворившая Мир и нас в нём?

Попутчик сделал паузу, но не настолько длинную, чтобы я успел что-нибудь предложить.

– Нынешний бог – это деньги, – сам ответил он на свой вопрос. – А первейшая тема, которая пользуется спросом: «как загрести миллион». И поскольку возможностей для этого тоже миллион – ограничений и запретов нынче считай что нет, – пути стремления к обогащению неисповедимы: соврать, предать, убить… И вот, в меру сил «загребают» все: врачи, политики, актёры, налоговые инспекторы, писатели… Хорошо, что вы не писатель: не соврёте хоть в этом.

– А-а… о чём, собственно, речь? Чем я…

– Вы напишете книгу. Да не абы как, а чтобы каждое слово – исчислено и взвешено, точно в Священном Писании. Или в бухгалтерии, – он взглянул на меня. – Ну, не мне вас учить…

– Книгу?! Но… писать… э-э… на мой взгляд, это такая ответственность… – в полной растерянности принялся мямлить я… но тут как обухом по голове припечатала мысль: а ведь я даже не пытаюсь оспорить тот факт, что совершенно незнакомый человек присвоил себе право принуждать меня к чему-то!

Я, конечно, возмутился:

– Э-э… По правде сказать… я ведь даже не собирался… То есть, совершенно…

Но он проигнорировал мой робкий лепет.

– Путь долгий, и я успею рассказать вам. Я должен рассказать. Как у вас с памятью? Ах, да, вы же бухгалтер…