М.Е.Р.Ф.И. (СИ)

Просидев с закрытыми глазами два-три часа, он вставал и, пошатываясь, выходил в Паллида Мор. Быстро приведя себя в порядок в ближайшей закусочной, он шел домой, где падал от усталости на кровать. С Луизой они не пересекались: та или уже спала, или еще не возвращалась.

«25 число, 6 месяц».

Запись была сделана кривым, с трудом читаемым подчерком.

«Не понимаю, что происходит. Я схожу с ума. Только что вернулся из Ямы. Сегодня я с трудом смог поймать крысу. Она была очень старой и больной, в какой-то слизи. Думаю, только это и помогло мне поймать хоть что-то. Ничего не понимаю. Обычно я быстро ловил их. Стоило опустить руку, и они были мои. Что же произошло сегодня?

Но это не самое удивительное. Я едва смог раздавить ее. Пальцы скользили, эта тварь визжала так, что закладывало уши, но мне не хватало сил. Сыпь молчала, было противно и мерзко.

Я раздавил ее, крысу. Клянусь, я отчетливо слышал хруст позвоночника, а потом она нассала на меня. Меня едва не вырвало, кишки свисали вниз, с них текло и хлюпало. Никогда мне не было так противно и тошнотворно. Этого не случалось раньше».

Пробежав глазами строки, парень вытянул ноги и потянулся, с хрустом разминая спину. Волдыри не появлялись уже дня три и никак не напоминали о себе. И хотя в глубине души вновь подняла голову надежда, что чертова болезнь была лишь неизвестным науке вирусом, который сожрал сам себя, Хейн не сильно радовался этому. Он уже не раз оказывался обманут вернувшейся чесоткой.

«Подожду несколько дней. Если ничего не вернется, значит, все закончилось. Если же вернется…».

— Значит, жить мне меньше месяца.

Но опасения оказались напрасны. Волдыри не появлялись, и сыпь не беспокоила его. Сперва это казалось странным и даже пугающим, но через несколько дней Хейн мог позволить себе не бегать каждый час к зеркалу, проверяя кожу. К нему вернулось хорошее настроение, и это отметил не только он.

— Ты прям сияешь, — с улыбкой поддел его Лука, когда они сидели в баре у Луизы. Та сегодня порхала за стойкой, временами улыбаясь их столику. — Случилось что-то хорошее?

Хейн пожал плечами. Рассказать о лже-вампиризме он не мог, но и врать не хотелось.

«Никакого вампиризма не было, — машинально одернул парень сам себя. — Мне привиделось. Простая аллергия напугала. Странная аллергия и галлюцинации, да, именно они».

— Все как раньше, — отозвался он, допив воппи.

Лука внимательно следил за ним, время от времени нервно поправляя очки, и это не укрылось от взгляда Хейна. Ребята не общались почти неделю: первый был занят созданием игры, а жизнь второго протекала строго возле зеркала.

— У тебя что нового, Лягушонок?

— Ничего, — пожал плечами собеседник, краем глаза посматривая на работающую Дерк. Помощница что-то писала, напевая себе по нос, и это явно интересовало ее хозяина. — Вот, одну штуку придумал.

— Какую? — зацепился за нить разговора Хейн. Ему немного обидело пренебрежение друга, особенно учитывая, что они на несколько дней будто забыли друг про друга. — Лягушонок, ты обратишь на меня внимание? Или я уйду к Лу.

— Ты прям как Мирра, — недовольно поморщился тот, покачивая стакан. — Та тоже пилит меня постоянно: то ей Дерк не нравилась, то моя игра.

— Что за Мирра?

— Девчонка одна.

— Твоя подружка?

Судя по вялому пожатию плечами, загадочная Мирра интересовала Луку меньше, чем погода за окном. Интересно, где они вообще познакомились? Иногда Хейну казалось, что подружки Луки возникают из воздуха или что тот скачивает их из сети.

Вздохнув, Хейн быстро сдернул с его носа очки.

— Эй! — возмущенно отозвался Лука. — Ты что делаешь? Ненавижу такие шутки.

Скорчив презрительную гримасу, Хейн молча вернул очки и обиженно отвернулся, допивая воппи. Лука был не в духе, а тянуть из него слова клещами не хотелось. Он вообще выглядел на удивление серьезным и собранным, будто решал что-то важное для жизни и не желал отвлекаться.

Искоса гляну на обидевшегося друга, Лука вздохнул.

— Я не хотел говорить до окончания. Мне кажется, я нашел кое-что интересное. Это может помочь против вампиров.