Читаем М. Ю. Лермонтов в воспоминаниях современников полностью

М. Ю. Лермонтов в воспоминаниях современников

Настоящий сборник — наиболее полный свод воспоминаний о Лермонтове его современников: друзей, сослуживцев, родственников, писателей. Среди них воспоминания Е.А.Сушковой, А.П.Шан-Гирея, И.С.Тургенева, А.И.Герцена и других.

Александр Алексеевич Лопухин , Александра Петровна Арапова , Александр Васильевич Дружинин , Александр Матвеевич Меринский , Максим Исаакович Гиллельсон , Моисей Егорович Меликов , Орест Федорович Миллер , Сборник Сборник

Биографии и Мемуары / Культурология / Литературоведение / Образование и наука / Документальное18+

M. Ю. Лермонтов.

Автопортрет. Акварель. 1837—1838.

К 175-летию со дня рождения

Михаила Юрьевича

Лермонтова

СЕРИЯ

ЛИТЕРАТУРНЫХ

МЕМУАРОВ

Р е д а к ц и о н н а я к о л л е г и я :

ВАЦУРО В. Э.

ГЕЙ Н. К.

ЕЛИЗАВЕТИНА Г. Г.

МАКАШИН С. А.

НИКОЛАЕВ Д. П.

ТЮНЬКИН К. И.

МОСКВА

«ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА»

1989

M . Ю.

Л Е Р М О Н Т О В

В В О С П О М И Н А Н И Я Х

С О В Р Е М Е Н Н И К О В

МОСКВА

«ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА»

1989

ББК 84Р1

Л49

Составление, подготовка текста

и комментарии

М. И. ГИЛЛЕЛЬСОНА и О. В. МИЛЛЕР

Вступительная статья

М. И. ГИЛЛЕЛЬСОНА

Рецензент

И. С. ЧИСТОВА

Оформление художника

В. МАКСИМА

Л49

Лермонтов М. Ю. в воспоминаниях современ¬

ников./ Редкол.: В. Вацуро, Н. Гей, Г. Елизаветина

и др.; Сост., подгот. текста и коммент. М. Гил-

лельсона и О. Миллер; Вступ. статья М. Гиллель-

с о н а . — М.: Худож. лит., 1 9 8 9 . — 672 с. (Литера­

турные мемуары).

ISBN 5-280-00501-0

Настоящий сборник — наиболее полный свод воспоминаний о Лермон­

тове его современников: друзей, сослуживцев, родственников, писателей

и др. Среди них воспоминания Е. А. Сушковой, А. П. Шан-Гирея, И. С. Тур­

генева, А. И. Герцена и др.

ББК 84Р1

Л

9-89

Составление, вступительная

статья, комментарии, оформление.

Издательство «Художественная ли­

тература», 1989 г.

ЛЕРМОНТОВ В ВОСПОМИНАНИЯХ

СОВРЕМЕННИКОВ

Чаадаев, старший современник Лермонтова, говорил близким,

что чувствует себя Атлантом, который держит на своих плечах свод

мироздания.

Близкие оказались далекими. Они оценили подобные слова как

проявление непомерной гордыни.

Гордость не была чужда Чаадаеву. Но не преувеличенное мне­

ние о своей личности лежало в основе глубокого убеждения москов­

ского философа в том, что он исполин интеллектуальной державы.

Он чувствовал свое предназначение, силу своего ума, смело можно

сказать, свой гений.

Гений — это бремя, чреватое созиданием. Творческое начало

вызывает черную зависть бесплодной посредственности. Гению по­

четно в веках, но катастрофически тяжело при жизни. Неудивительно,

что гении порой неуживчивы и болезненно самолюбивы.

У Лермонтова был трудный характер, который не сулил ему

счастья. Предчувствие трагического исхода с ранних лет овладело им.

Нет, я не Байрон, я другой,

Еще неведомый избранник,

Как он гонимый миром странник,

Но только с русскою душой.

Я раньше начал, кончу ране,

Мой ум немного совершит;

В душе моей, как в океане,

Надежд разбитых груз лежит.

Кто может, океан угрюмый,

Твои изведать тайны? кто

Толпе мои расскажет думы?

Я — или бог — или никто!

Так писал шестнадцатилетний Лермонтов. «Я — или бог — или

никто!» Поставить себя вровень с верховным владыкой вселенной

мог только юноша неукротимо смелый и гордый, беспрекословно

уверенный в своем избранничестве.

И снова близкие оказались далекими.

5

Читая воспоминания о великом человеке, нужно всегда помнить,

что между ним и мемуаристами, как правило, «дистанция огромного

размера».

Правда, бывают исключения. И. С. Тургенев видел Лермонтова

мельком; Белинский лишь дважды беседовал с поэтом; Герцен, воз­

можно, и не был лично с ним знаком. И тем не менее именно их

свидетельства поражают нас глубиной постижения личности

Лермонтова.

Итак, при оценке воспоминаний необходимо в первую очередь

досконально представить себе пристрастия и антипатии мемуариста,

его душевный и интеллектуальный уровень.

Исключительно важным фактором является также время соз­

дания мемуаров; для тех, кто хотел писать о Лермонтове, условия

были неблагоприятные. До 18 февраля 1855 года, до дня смерти

Николая I, биография опального поэта была запретной темой в рус¬

ской печати. «Записки» Е. А. Сушковой — первые воспоминания

о Лермонтове — были напечатаны (да и то частично) в 1857 году.

Но и в последующие десятилетия еще оставались негласные препоны,

мешавшие мемуаристам правдиво повествовать о важнейших собы­

тиях жизни мятежного поэта. Не случайно А. В. Дружинин, писав­

ший в 1860 году статью о Лермонтове, оставил в рукописи пустые

листы, на которых он собирался впоследствии поместить рассказ

о событиях, приведших к ранней гибели поэта. Однако и в незавер­

шенном варианте его работа не появилась в печати; она была опуб­

ликована лишь сто лет спустя.

Трудные цензурные условия препятствовали своевременному

написанию воспоминаний; порой это приводило к невосполнимым

потерям. Особенно ощутимо отсутствие воспоминаний С. А. Раев­

ского, человека независимого образа мыслей, во многом способ­

ствовавшего умственному возмужанию Лермонтова. Воспоминания

друга детства А. П. Шан-Гирея написаны лишь в 1860 году. Неко­

торые воспоминания писались еще позднее, в семидесятые и вось­

мидесятые годы. К этому времени многие подробности забылись,

Перейти на страницу:

Все книги серии Антология биографической литературы

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное