М. С.

Офицер бросает трубку. Дина стоит к нему спиной. Что делать? Кэртерка явно что-то увидела в его лице. И краем глаза — появившегося в конце коридора человека с руками за спиной. Она никогда не видела его, но сразу поняла, что это он. И поняла, что офицер что-то узнал. Время словно замедлило свой бег. Рука исчезает за оборотом пиджака. Пальцы оплетают рукоятку.

— Приказ императора, задержать обеих, увести его.

Поняла это и Дина. И новые обстоятельства, которые против неё, она заметила. Она стоит, сложив руки на груди. Никто и не заметил, как она выхватила два пистолета. Рэтерн была не особо умелым стрелком, но зато она быстрая. И пистолет тоже стремительно вылетел из кармана.

— Ни с места!!! - завизжала она.

У Дины очень странные пистолеты. И она выстрелила сразу из двух. Они довольно длинноствольные. И при выстрелах из стволов словно вырываются языки пламени. От грохота заложило уши.

И пистолеты, и боеприпасы к ним сделаны самой Диной. Ни то, ни другое в боях она не использовала, а в столице обожала форсить, в том числе и своим оружием.

Вырывались из стволов языки пламени. Крошилась штукатурка и кирпичи на стене в конце коридора. Как раз на той высоте, где несколько мгновений назад находилась голова Линка. Снова выплюнули пламя стволы. Где он? И где охранник? Я не могла промазать!!!

Охранник прыгнул на спину Линку и повалил его. Очень хорошо соображал приносивший присягу императору солдат. Он вырос в очень консервативно настроенной семье, где все считали М. С. узурпатором. И для него император был олицетворением государства. Именно император, а не его властолюбивая дочка, в принципе не имевшая никаких прав на престол. И три года назад он добровольцем записался в императорские части, хотя это вовсе не престижно.

И сейчас ему представился шанс проявить свою верность. Он прекрасно знал, кто такая Дина, и кто такой Линк. И понимал, что переводом в это место Линка хотят от чего-то спасти. Он на долю секунду раньше всех прочих сообразил, зачем Дина сложила руки на груди. Понял по её взгляду. Взгляду ядовитой змеи перед броском. И змея и вправду бросилась. Только на мгновение позже, чем следовало бы.

Дина уже видела, что его не достать. Пистолеты выплюнули ещё два языка пламени. Патроны оставались. Они были очень мощные, и вполне могли бы пробить два человеческих тела. Но одним из них был свой. Дину называют жестокой. Оснований масса. Но не на столько, чтобы убивать дурака выполнявшего приказ. И он закрывает собой второго. И всё теряло свой смысл. Зачем он это сделал?! Неужели не знал, что сотворил этот выродок?! На Дину теперь страшно смотреть. Она резко развернулась к собравшимся. Пистолеты она теперь держит стволами вверх. У многих руки потянулись к оружию, настолько нечеловечески сейчас выглядит Дина. Огнём горят глаза, а в лице не кровинки.

А она разжимает ладони. Два пистолета глухо стукнули по полу.

— Отпустите её. Мы уходим домой. Понадобимся — знаете, где меня найти. Её я силой заставила пойти со мной.

— Не ври, Дина. — никто и никогда не слышал от неё подобного голоса сквозит сталь, сквозит мощь-Я сама пошла с ней. Я, лишенная имени Рэтерн. И я клянусь свершить МЕСТЬ. И свершу.

Их если можно так выразиться, 'проводили' до машины. И теперь Рэтерн идёт впереди. А Дина за ней буквально плетётся. И даже рукой о стену опирается, словно больная. Хотя все видят ещё одну кобуру у неё на ремне, каждый уверен — за оружие не возьмётся. Явно произошло что-то большее, чем просто неудачное покушение.

Офицеры ждали следователей. Хотя дело было бы пустой формальностью. Собравшиеся не знали о болезни М. С… Но Дина есть Дина.

— Заметили, из чего она стреляла?

— Да. По стене словно из крупнокалиберного пулемёта шарахнули.

— Что же это было?

— Не знаю.

Дежурный офицер сказал.

— Проклятое занятие! Через месяц комиссия, и больше меня здесь не будет. Либо в отставку уйду, либо на границу. Там хоть всё не так гадко. — он резко провёл рукой по шее. Словно горло хотел перерезать — Вот где у меня уже эта поганая столичная жизнь сидит! Нажрался, аж больше не лезет. Что у нас за мир? Брат сестру убил, а другая его самого порешить хотела! И каждый прав по-своему. Хоть не нам разбираться, кто из них правее, и то хорошо. А тем, кому придётся, каково будет? Только не по-людски это всё как-то! Мы люди вообще или кто? Что мы тут творим, и какой жизнью живём?

— Останови.

Рэтерн затормозила. Дина стукнула кулаком по приборной панели.

— Глупо! Как всё глупо! Дурдом просто какой-то! Ничего я не смогла сделать! Ничего! Как же всё глупо! Бессмысленность!