М. В. Ломоносов – художник. Мозаики. Идеи живописных картин из русской истории

А. П. Лосенко приводит краткий анализ тех возможностей, которые имеются в заданной программе: «Сия программа, – пишет он, – заключает в себе 5 разных сюжетов. 1. Путешествие послов Владимира к князю полоцкому, чтоб отдал свою дочь Рогнеду Владимиру в супружество. 2. Прибытие Владимира с его войском и взятие силою столичного города Полоцкого. 3. Лишение жизни Рогвольда с двумя сыновьями. 4. Первое свидание Владимира с Рогнедой. 5. Бракосочетание его с нею. Я из сих пяти сюжетов рассудил избрать один, потому что и живопись может брать только один момент. Я представил Владимира так: когда он после победы и взятия полоцкого города вошел к Рогнеде и видит ее в первый раз, почему и сюжет картины может называться первое свидание Владимира с Рогнедой, в котором Владимир представлен победителем, а гордая Рогнеда – пленницею» [22].

В своей картине А. Лосенко останавливается на самом драматичном моменте из «прежалостной судьбы Рогнеды». Владимир вторгается в покои Рогнеды и сообщает ей об убийстве ее родных и о том, что она должна стать его женой. На первый взгляд, казалось бы, Владимир должен быть изображен в картине деспотом, тираном, утверждающим насилием свою волю. Меж тем он представлен извиняющимся перед Рогнедой, раскаивающимся в содеянном. Художник дает свою трактовку, свое понимание темы. Он считает, что Владимиром в его деяниях руководили не нашествие и вероломство, а любопытство и любовь, не знающая преграды и не терпящая препятствий.

Перед застывшей в отчаянии Рогнедой, окруженной плачущими служанками, предстал Владимир. Мольбу о прощении мы словно читаем в выражении его лица, в склонившейся фигуре, в движении рук, прижатых к сердцу. В образе князя Владимира художнику позировал известный драматический актер XVIII века И. А. Дмитровский. Если в фигуре Владимира ясно сказалось изучение натуры, то образ Рогнеды отличается условностью.

Идеально-прекрасно лицо Рогнеды со страдальчески опущенной головой, с остановившимся взором, с чуть полуоткрытым ртом. Удачно найдено положение ее правой руки, бессильно свисающей вниз. Это очень выразительная деталь, показывающая душевное состояние героини. Изображенная справа сидящая служанка испытывает те же чувства, что и ее госпожа. На ее лице – сострадание, боль, сочувствие Рогнеде, но горе не исказило идеальных черт лица служанки.

В картине явно ощущается обращение художника к античности. Оно сказывается как в трактовке лиц героев, очень схожих между собой, так и в использовании мотивов античной архитектуры – действие происходит на фоне античных колонн, слева стоит античная ваза.

Заслуживают внимания фигуры двух воинов, сопровождающих Владимира. Чувствуется, что художник писал их с натуры, стремясь передать выразительность умных крестьянских лиц.

А. П. Лосенко отказался от изображения сцены на фоне арок и драпировок, а также от показа Владимира в античном шлеме с гребнем. Одежда Владимира – малиновая бархатная мантия, отороченная мехами, высокие сафьяновые сапоги, шапка со страусовыми перьями – все это носит условный характер. Только, может быть, туника Владимира, расшитая драгоценными камнями, напоминает древнее одеяние князей.

Одежда Рогнеды строже, скорее, она близка к русскому женскому платью.

В 1770 году на академической выставке картина «Владимир и Рогнеда» была показана зрителям.

Ее появление стало выдающимся событием в русской художественной жизни.

А. П. Лосенко сразу же выдвинулся в число лучших художников своего времени.

Он отличался удивительной трудоспособностью, исключительной требовательностью к себе и к своему творчеству. Много внимания и сил потратил он на изучение анатомии человека, на создание живописных этюдов обнаженного человеческого тела. В них художник успешно справился с передачей сложных поз и движений лежащих и сидящих натурщиков, запечатлил их пластические и живописные особенности.

Академия художеств видела в А. П. Лосенко талантливого художника, способного возродить национальную историческую живопись. С самого возникновения Академии историческому жанру уделялось особое внимание.

Интерес к национальному прошлому своей страны, к русской истории, характерен для русского просветительства XVIII века. А. П. Сумароков считал первейшей обязанностью русских художников изображать историю своего Отечества и своих великих людей.

Несмотря на то, что под историческим жанром в XVIII веке понималась не только собственно историческая тема, но и изображение мифологических сюжетов. В то же время большое внимание уделялось сюжетам из русской истории.

«Полезно знать нравы, обычаи и обряды древних чужеземных народов, – писал Н. И. Новиков, – но и гораздо полезнее иметь сведения о своих прародителях; похвально любить и отдавать справедливость достоинствам иностранных, но стыдно презирать своих соотечественников, а еще паче и гнушаться ими» [23].

История любви князя Владимира к Рогнеде отражена в трагических стихах «Владимир Великий» государственного деятеля и литератора Ф. П. Ключерова. Он пишет: