Маара и Данн

Время шло, они шагали, впереди показались очертания города, к которому стремились почти все пересекшие границу. Даулис сказал, что ему этот город известен, что место это знаменательное, есть там чем полюбоваться, с чем ознакомиться. Однако усталость заставила путешественников в первую очередь подумать об отдыхе. Попавшаяся на пути гостиница оказалась многоэтажной, прислуга щеголяла аккуратной форменной одеждой, а в выделенной им просторной комнате с настоящими кроватями вместо приевшихся поддонов полы устилали ковры, а окна прикрывали шторы.

Чтобы иметь возможность расплатиться, Маара разменяла две монеты по твердому, объявленному заранее курсу. Улеглись отдыхать, а позже вышли на поиски рекомендованной Даулисом таверны. Пища оказалась отличного качества, даже Лета не страдала отсутствием аппетита.

— Видишь, Маара, я же говорил, что здесь все лучше, — радовался Данн.

— Соглашусь, когда буду уверена, что Кулик от нас отстал.

— Но его не впустят сюда, — заверил Даулис.

— Не знаешь ты этого субъекта, — покачала головой Маара. — От него нигде не скроешься, он постоянно отравляет нам существование, мне и Данну. Как будто он специально создан, чтобы преследовать нас.

Следовало обсудить, как лучше направиться далее на север. До водного пути придется добираться два дня, если воспользоваться повозкой или носилками. Вагонов с их бесконечными и вечно ломающимися металлическими полосами здесь не было. Пешком придется шагать почти неделю, но Маара, Лета и Данн в один голос завопили, что лучше умереть, чем снова на чем-то трястись.

— Вам повезло, что вы не на службе, — суховато заметил Даулис. — В служебной командировке обычно выбирать не приходится.

— Да здравствуют неслужебные командировки! — весело крикнула Маара. Настроение ее явно улучшилось.

— Однако от нас ожидают, что мы поторопимся, — продолжал Даулис, размышляя вслух. — Впрочем, если учесть, сколько они уже нас ждут, то день-два или даже неделя погоды не делают. — И он улыбнулся Мааре. — Нам есть что отметить, дорогая.

— Что?

— Вы больше не женаты, — засмеялась Лета. — В Тундре законы Билмы не действуют.

О своем статусе замужней дамы Маара почему-то совсем забыла, но слова Леты вызвали у нее какой-то непонятный прилив крови к щекам, смущение и даже сожаление.

— Знаешь, мне даже немного жаль, — улыбнулась она Даулису. — Но не бойся меня, не бойся, не накинусь.

— Мне приятно было чувствовать себя твоим мужем, Маара, — серьезно, без улыбки ответил Даулис. — Хотя некоторые аспекты супружества в нашем браке и отсутствовали. — Тут он улыбнулся. — Смотри не забреди опять в Билму, не то снова станешь моей женой.

— А я бы с удовольствием побыла твоей женой… Некоторое время.

Данна этот обмен шутками явно раздражал.

— Если ты сейчас ревнуешь, Данн, то что ты запоешь, когда я и вправду выйду замуж?

Данн еще больше помрачнел:

— Не знаю, что запою, но явно не обрадуюсь.

И все на мгновение застыли в неловком молчании.

***

На следующее утро они снова отправились в путь, случайно оказавшись в хвосте длинной процессии, выходящей из города. Паломники, направляющиеся к святыне, объяснил Даулис. Им, как и всем паломникам, вручили маленькие метелки — или букеты? — из тростника, окрашенные в черный и темно-красный цвета. Одежда паломников многоцветием не отличалась, преобладал траурный черный. В колонне звучали скорбные причитания и песнопения.

Святыня представляла собой древнюю машину из неизвестного ныне металла, уцелевшую после множества выпавших на ее долю невзгод, включая и падение с неба. Упала она в глубокое болото, что ее и спасло. Считалось, что боги снизошли в Ифрик в этой машине. Останки двух из этих богов, заключенные в освященные сосуды, хранились в машине и поныне. Четырежды в год сюда направлялась толпа паломников. Вокруг святыни этой, естественно, паслись жрецы, однако не такие, как в Каназе, к тому же долгое время за право хранения ее ожесточенно спорили, а иной раз и вели кровопролитные войны две секты, друг друга презиравшие и ненавидевшие, запрещавшие своим сторонникам общаться с неверными, то есть представителями другой секты.

— А почему нельзя почитать эту святыню, не бегая туда? — спросила Маара.

— И почему четыре раза в год? Одного мало, что ли? — присоединился к ней Данн.

— И какой смысл в костях? — поинтересовалась Лета.

Даулис зашипел на них, замахал руками. Подобные вопросы лучше оставить при себе, ибо паломники народ серьезный, могут поколотить, покалечить, а то и убить любого усомнившегося.