Мачеха для дочки снежного короля (СИ)

домой отправилась моя матушка. Родители тоже оказались среди приглашенных.

Отца на такое сборище ничем нельзя было заманить, и он вежливо сослался на

занятость. А маму Есения уговаривала изо всех сил, и женщина дрогнула, хоть и не

планировала идти без супруга. Родные уехали, а я отыскал юбиляра.

- Особой тяги к торговле спортпитом у меня нет, - признался я,-но советы дать

могу.

Цветков благодарно кивнул.

- Сейчас, Игорь вышел позвонить.

Я воспользовался паузой.

- Мой финансовый директор сообщил, оплата аренды за два прошедших месяца не

дошла на счет.

Павел вскинул брови.

- Не может быть! Ты знаешь, я аккуратен в этом деле - ведь мы родны люди!

Завтра же дерну своих сотрудников. Как неловко!

- Да ладно тебе.

Я смерил «родственника» внимательным взглядом. Он что-то еще говорил, но

вскоре к нам подошел его племянник. Накачанный парень лет двадцати пяти

толком не понимал, зачем нас свел его дядюшка. В итоге после кривого разговора

минут на сорок, я порулил в направлении дома.

В особняке я думал застать сонное царство, часы показывали одиннадцать. Однако

в гостиной горел свет. Посередине, у диванов, стояли Таська и Ева. Напротив

Есения со сложенными на груди руками и моя мама. Родительница склонилась над

чем-то лежащим на мягкой поверхности.

- Ну и что же теперь делать!—причитала Ольга Павловна.—Деточка! Ты думала,

так будет красивее?

- Я не...-бормотала Таська.

- Да просто ребенок разбалован, а мать за ней не смотрит!-заявила Есения.

Я быстро подошел к собравшейся компании. Ева стояла с бледным как мел лицом.

Тася, увидев меня, бросилась навстречу.

-Снежный король! Я не красила их!

Девочка показала пальцем в сторону диванов.

-Что случилось’?

Ничего не понимая, я рефлекторно поднял Таську на руки. Малая что-то еще

попыталась сказать, но на деле просто разревелась. Ева тяжело дышала.

-Посмотри, сынок,-растерянно проговорила мама.

На одной из работ маменьки был изображен зимний лес, на другой котенок,

играющийся с винтажным новогодним шаром на елке, а сверху обе работы кто-то

исполосовал очень красивой голубой краской. Я посмотрел на лазурные разводы и

всё понял.

- Мам, это я виноват, - сказал я совершенно искренне, - ты готовила эти картины

для благотворительной продажи? Я внесу сумму втройне.

Матушка только качала головой.

- А тебе, малыш, пора спать.

Я двинулся к лестнице с Таськой на руках.

- Никита! - напряженную тишину в гостиной разрезал крик Есении.-Какого черта

ты так спокоен! девчонку нужно убрать из дома! Сегодня картина, завтра—важные

документы. А послезавтра она начнет воровать’?! Нельзя пускать в жизнь людей не

своего круга! Какие там гены, кто ее отец?!

Есению несло. Я чувствовал, как колотится сердце Таськи, и меня накрывала

злость. Но самая первая опомнилась Ева. Несколько легких шагов, и звенящая

пощечина.

- Да как ты!..

-Никто не смеет оскорблять моего ребенка,-спокойно проговорила сурмама

Ляльки,-мы уезжаем, Никита. А деньги за рисунки я вам отдам. Хоть испортила их

и не моя дочь. Но я знала, на какой риск иду, явившись на службу в семью.

Ева забрала у меня девочку, двинулась наверх.

-Господи!—маменька, похоже, была искренне испуганна.

Я подошел к Есении. Давил в себе желание как следует встряхнуть модель. Но, в

конце концов, я реально во всем виноват сам. Лишь одно угнетало.

- Не могу поверить, что ты решила подставить маленькую девочку!—Я качал

головой.-Эту краску мама оставила в комнате для гостей на подоконнике. Она

присматривала за Лялькой, а когда та спала, занималась любимым хобби. При тебе

я убрал ее в верхний ящик шкафа в гардеробной. Таська не могла бы ее найти и

достать.

- Я недавно вытаскивала ее!

- Не ври.

Я перевел дух.

-Ева сделала многое для твоей дочери. Ты злишься на нее, ревнуешь, и у тебя

есть все основания,-я говорил предельно честно,-но зачем трогать ее малышку’?

Тася ведь ни в чем не виновата.

-Какие причины для ревности, сынок?!—Ольга Павловна пребывала в полном

шоке.

- Что ты имеешь в виду, Никита?—холодно спросила Еся.

Я кивнул.

- Поговорим утром. Сейчасяувезу отсюда Еву с Таськой.

Ощущая себя предельно паршиво, я шагнул на лестницу. В комнате для няни Ева

собирала чемодан. Я понимал, что не имею права ее останавливать. Мне нужно

расставлять точки в своей гребаной жизни, а ее я должен лишь обезопасить. На

душе серо из-за Ляльки—дочка снова остается без заботы. Но поделать тут нечего,

дело зашло в тупик.

- Прости, Ева.

Женщина взглянула на меня без злости.

- Не вини себя, Ник,-тихо произнесла она,-ты хотел помочь нам, но Есения так

просто не сдастся, и я ее прекрасно понимаю. Ты стоишь самой отчаянной борьбы.

- Я отвезу вас на квартиру, которую я снимал для беременности, и даже не спорь! -

во мне проснулась жесткость.—Аренда оплачена на год. Впереди целый месяц. Не

буду говорить что-то до разговора с Есенией, но я не оставлю тебя, Ева! Ты

можешь ни о чем не волноваться.

Хрупкая брюнетка напротив поежилась. Подошла, робко скользнула ладошками по

моим плечам и невинно поцеловала в щеку.

-Спасибо, Ник. Только... отвези нас к моей бабуле. Она уехала сегодня к

родственникам на рождество. У меня есть ключи. Пожалуйста.