Мачеха для Золушки

Никогда в жизни, даже в королевском дворце, я никогда не была настолько счастлива и свободна, как здесь. Его мать отнеслась ко мне, как к родной дочери, обучила языку и обычаям. А спустя десять лет, тот юноша вернулся, уже став мужчиной, и я стала его женой.

Ни одного дня я не жалела, что моя жизнь сложилась именно так, а не иначе. Здесь, в отличие, от юга, очень суровая природа, и это заставляет людей, особенно тепло относится друг к другу.

Ильгерда говорила, продолжая прясть. Незаметно для себя, Катрин втянулась в разговор, и тоже немного рассказала о себе. Вернулась Агата, сообщив, что в соседней комнате им уже собрали обед.

За столом разговор продолжился. С матерью Ингвара было легко, она излучала столько доброжелательности, что Катрин поняла, почему младшая дочь так тянется к пожилой женщине.

После обеда они вернулись в прежний зал. Не выпуская пряжу из рук, Ильгерда увлеклась, рассказывая местные легенды о богах, и сотворении северной земли. Катрин слушала, помогая сматывать нитки. В голове пронеслась мысль, что Эйрика оценила бы местные сказки, и сердце сжалось. Где там сейчас ее старшая дочь, все ли с ней в порядке?...

***

Под вечер вернулся Ингвар, с белыми от снега волосами и плечами. Он отыскал супругу на половине матери, и Катрин с удивлением обнаружила, что день почти пролетел.

– Тебе не следовало покидать постель, – мягко упрекнул он жену, когда они остались одни.

– А тебе не следовало оставлять меня одну, в незнакомом месте, – парировала Катрин.

Ингвар смутился.

– В моем доме ты в полной безопасности, я думал, что ты посвятишь весь день отдыху.

Женщина подняла бровь, и внимательно посмотрела на мужа. Синие глаза смеялись, и она тоже позволила себе улыбку. Мужчина притянул Катрин к себе.

– Я бы с радостью взял тебя сегодня с собой, но тебе следовало отдохнуть. Особенно после вчерашнего.

Они вернулись в комнату Катрин. Заметив, как по хозяйски располагается Ингвар, женщина задалась вопросом, а в своей ли комнате она провела ночь. Неожиданно выяснилось, что обычно супруги делят одни покои на двоих.

– Неужели здесь недостаток свободных комнат? – удивилась женщина.

– У нас так принято. Мы женимся на тех, кого любим, и нам нет нужды прятаться друг от друга по разным комнатам.

Катрин не стала спорить, у нее и без того, за день накопилось немало вопросов. Может и к лучшему, что северянин не сможет сбежать к себе, так как она намеревалась утолить свое любопытство, и попытаться понять этот странный, по–своему устроенный мир.

– Твой отец вчера сказал, что он князь, это что–то вроде титула?

– Да, как король, в южных королевствах, но у нас власть держится не на армии, а на уважении, и любви народа.

Женщина слушала, и Ингвар продолжил.

– Княжеский титул обязывает следить за порядком на своей земле, вершить суд, поддерживать традиции. Это нелегкий труд, но крайне почетный. Теперь, когда у меня есть жена, отец передаст власть мне, а сам получит свободу. Мы вынуждены будем продолжить его дело, пока кто–то из наших детей не обзаведется семьей. Тогда уже я передам княжеский венец сыну, или мужу своей дочери, и они продолжат поддерживать порядок в Эрланге.

– Твоя мать сказала, что отец твоего отца живет на священной горе?

– Да, передав власть моему отцу, великий Рёрик со своей женой перебрались в поселение мудрых. Там, на священной горе живут самые уважаемые жители Эрланга, они ведут хронику ушедших событий, и изучают опыт прошлых поколений. Когда наш сын обзаведется своей семьей, мы тоже получим право присоединиться к моим родителям, и познать древнюю мудрость.

– Наверное, мне нужно больше времени, чтобы понять это… – произнесла Катрин, неуверенная, что вообще сумеет разобраться в местном мировоззрении.

– Это события будущих лет, а сейчас, гораздо ценнее настоящее.

Ингвар притянул жену к себе, и коснулся губами ее губ. Катрин ответила, чувствуя, как гулко колотится в груди сердце.

Эпилог

Лето подходило к концу, стояли сухие и теплые дни. Катрин с некоторой завистью наблюдала за жителями Эрланга, которые разгуливали в легких свободных одеждах. Сама она провела все лето, кутаясь в теплый плащ, иногда с сожалением отмечая, что носила бы и шубу, хотя и не принято в это время года.

Ребенок рос, и по настоянию лекаря, женщине приходилось совершать длительные пешие прогулки, чтобы получить достаточное количество солнечного тепла. Ее непременно сопровождал Ингвар, которому приходилось ради этого откладывать некоторые дела, но мужчине и в голову бы не пришло оставить Катрин без присмотра, особенно сейчас, когда живот заметно выдавался даже в платье свободного кроя.

Местные жители были настроены доброжелательно. Во время прогулок, мужчины время от времени подходили к Ингвару, перекинуться парой слов, и Катрин могла свободно участвовать в разговоре, хотя и предпочитала больше слушать. Авторитет, которым пользовался ее муж, не мог не удивлять.

– Это потому, что отец моего отца – великий Рёрик, – смеясь объяснил Ингвар, когда женщина пыталась понять природу особого уважения к их семье.