Мачеха (СИ)

Мы поднялись на второй этаж, я открыла дверь и пропустила всех вперед. Ситуация складывалась непростая и, как на зло, посоветоваться мне было не с кем. С Максимом связь существовала только односторонняя и разыскать его, чтобы спросить про внезапную родственницу, не было никакой возможности. Придется ждать, когда он сам позвонит, а это может быть не раньше, чем через пять дней. Ладно, сама разберусь, не маленькая.

Алина уже прошла в гостиную и нелепо стояла посреди комнаты, не зная, куда поставить чемодан. Родственница теребила застежку на босоножках и вздыхала, что-то невнятно шепча себе под нос. Наконец она справилась с обувью, я пододвинула ей тапки и мы все оказались в комнате. Алина уже пристроила чемодан между креслом и диваном и теперь не знала куда девать освободившиеся руки.

— Давайте все сядем. — предложила я и показала гостье рукой на диван.

Алька опустилась в кресло, а мы с тетей устроились друг против друга. Повисла напряженная пауза, во время которой женщина умильно посматривала на свою племянницу.

— По-моему, нам пора познакомиться. — откашлявшись, начала я общение.

— Да, конечно, Алиночку-то я знаю, а вот вас как зовут? — услышала я в ответ.

— Меня зовут Марианна, а вас?

— Евгения Сергеевна. Потапова.

— Вы уж меня простите, Евгения Сергеевна, но как вы нас нашли? И вообще, почему ни я, ни Алина о вас до сих пор даже не слышали?

— Я все понимаю, не извиняйтесь. Свалилась вам как снег на голову. Я сама еще толком в себя не пришла после того, как разыскала Максима и получила от него письмо.

— Какое письмо? — тетя озадачивала меня все больше и больше.

Евгения Сергеевна посмотрела усталыми, покрасневшими от слез глазами, и предложила.

— Давайте, я все по порядку расскажу. Мне так будет легче. — и посмотрела на нас с такой теплотой, что мне тут же стало стыдно за свою чрезмерную подозрительность и негостеприимность.

Сразу же потянуло предложить всем чай, выставить на журнальный столик конфеты с печеньем. Но совсем-то уж расслабляться было рановато и я остановила свой несвоевременный порыв. Успеется.

— Мы с Леной, Алиночкиной мамой, никогда толком не ладили. — начала свое повествование Евгения Сергеевна. — Я ее старше была на пятнадцать лет, думаю причина в этом. Когда я в невестах уже ходила, то, сами понимаете, нянчиться с маленькой сестрой не хотелось. Потом замуж вышла, своего сына родила — тем более стало не до Лены. Когда же она выросла, то уже сама от меня отвернулась, даже на свадьбу не пригласила. Трудно сказать, чья тут вина. Как по мне, так обе мы хороши были — упрямые. Я даже и не знала, что сестра сразу после свадьбы забеременела. Только позже, когда она в родах умерла и ее уже схоронить успели, мне весточку прислали. Кинулась я туда, где Лена с семьей жила, а там уже чужие люди. Сказали, что Максим после похорон квартиру продал, да и уехал неизвестно куда с новорожденной дочерью.

Евгения Сергеевна снова вынула платок и смахнула навернувшиеся слезы. Я же внимательно посмотрела на Алину, каково ей слушать историю о смерти родной матери? Девочка сидела, широко распахнув глаза и вцепившись тонкими пальцами в подлокотники кресла. Было видно, что все это она слышит впервые и поэтому впитывает в себя слова тетушки, стараясь не упустить чего-нибудь важного. Тем временем Евгения Сергеевна успокоилась и продолжила рассказ.

— Долго мы с сыном искали Максима с Алиной, писали везде, запросы посылали, но все бесполезно. На несколько лет прекратили поиски, а тут через наш городок колонна грузовиков проезжала, да остановились в столовой поесть. А я как раз мимо проходила, когда водители снова по своим машинам рассаживались. И показалось мне, что один из них очень на Максима похож. Я возьми, да окликни его. И ведь надо же такому случиться, что это как раз Максим и оказался.

— Подождите! — встрепенулась я. — А откуда вы Максима знали, если говорите, что на свадьбе не были?

— Как же, а фотография свадебная! Мне одну родственница подарила, мол, хоть вы и в контрах, но на счастье сестры посмотреть не грех.

— Я ведь не просто так спрашиваю. — решила пояснить я. — Дело в том, что Максим сказал, у них ни одной свадебной фотографии не получилось, пленку испортили.

Евгения Сергеевна внимательно посмотрела на меня, а я уловила в ее взгляде некоторую растерянность.

— Ну и дела. — наконец сказала она. — Вот ведь как бывает, а я и не знала, что у твоего отца нет свадебных фотографий, а то бы обязательно захватила для тебя, Алиночка. Ну ничего, в следующий раз привезу. Там твои мать с отцом такие молодые, да красивые.

— Так почему же она у вас есть, если ни одной не получилось? — настаивала я, потому что не любила что-либо оставлять невыясненным.

— Я думаю, что эту фотографию родственница сделала своим собственным фотоаппаратом. Потому и мне смогла дать, что пленка была ее. — задумчиво сказала Евгения Сергеевна.

Объяснение было логичным и я для себя этот вопрос закрыла. Но тут же возник новый вопрос, который я тут же и задала.

— А как же вы Алину узнали?

— Что, я не поняла о чем вы? — повернулась ко мне тетушка.