Мачо чужой мечты

– Из всего вышесказанного следует один вывод, – постучала карандашом по столу Нора. – Андрей Вяльцев крепко досадил какому-то человеку. Тот решил отомстить ему и придумал замечательный план: сделать актера виновным в убийстве Сони Умер. Думаю, если пороемся в архиве загса, то найдем там запись об их бракосочетании. Настоящий убийца хорошо осведомлен о тайнах Вяльцева. Даже Мариша ничего не слышала о Софье, а преступник в курсе, следовательно, киллер близок с Андреем, мы нароем его среди ближайших друзей.

– Вы полагаете? – с легким сомнением спросил я.

– Именно так, – закивала Нора. – Андрей откровенничал с убийцей, тот знал, какую роль в жизни Вяльцева играл амулет. Можете назвать приятелей своего любовника?

Маришка пожала плечами:

– Нет.

– Как же так? – поразился я.

– Мы предпочитали проводить время вдвоем, без третьих лиц, – с вызовом ответила переводчица.

Нора начала бессмысленно передвигать письменные предметы на столе.

– И все же, – сказала она, выдержав паузу, – попытайтесь вспомнить хоть одно имя.

Мариша потерла виски.

– Леня Дубовик, пресс-секретарь.

– Дубовик? – удивился я. – Вроде Вяльцев при разговоре со мной по телефону упоминал имя Николая Рагозина!

– Не знаю, – буркнула Мариша, – может, они поругались? Я не в курсе. Мне ничего не известно.

– Можете дать телефон Дубовика? – спросила Нора.

– Нет. Я ему никогда не звонила, – снова с вызовом заявила посетительница, – впрочем, знаю его адрес. Абсолютно случайно выяснила. Понимаете, моя позиция такова: никогда не лезть в жизнь Андрея, не быть навязчивой!

Я крякнул. Интересно, как данный постулат сочетается с игрой в «буддистского монаха»?

– Иван Павлович, запиши координаты Леонида, – приказала Элеонора.

Я схватился за ручку.

– Еще Андрея связывали хорошие отношения с Сашей Никоновым, – вдруг сказала Мариша.

– А это кто? – обрадовалась Нора.

– Тренер, – пояснила Мариша. – Вяльцев очень следит за собой, посещает два раза в неделю фитнес-центр «Апельсин». Зал круглосуточный, поэтому Андрюша может приехать туда в любое время, это очень удобно. Правда?

– Верно, – согласилась Нора, – нам тоже такой распорядок по душе. Еще фамилии.

– Больше ничего не припомню, – развела руками Маришка.

– Надо объяснить Вяльцеву всю сложность положения, – рискнул я влезть в разговор, – уж он-то небось знает, кто в курсе его дел.

– Андрюша не скажет ни слова, – всхлипнула Мариша, – он заговорит, лишь получив назад талисман. Я его так напугала! Боялась, что он уедет с Лизой, вот и сочинила: «Монах предупредил, судьба начнет испытывать тебя, подсовывать соблазны, посыплются несчастья, но нельзя им поддаваться. Талисман притягивают назад флюиды хозяина. Если открыть рот, настройка собьется».

– Да уж, – протянул я.

– Понимаете, – зачастила Мариша, – произошло совпадение. У Андрея сначала блестяще складывалась карьера, несколько замечательных ролей вознесли его на вершину пирамиды, но потом вдруг простой, полнейшая пустота, никаких предложений. И тут я подарила талисман! Буквально на следующий день Андрюшку позвали на съемки, и с тех пор он нарасхват. Вяльцев будет молчать. Видите, что вышло? Сорвали с него талисман, и мгновенно его настигла беда, арест! Ой, с ума сойти!

– Попросите ювелира выполнить заказ в срочном порядке, – посоветовала Нора, – не за семь дней, а, допустим, за два.

– Невозможно, – простонала Марина, – это связано с эмалью. Ее надо долго обжигать, я не в курсе технических деталей, но неделя – это предельно короткий срок.

– Ладно, – хлопнула ладонью по пачке бумаг Нора, – мы не знаем, какие планы у настоящего убийцы, время может играть ему на руку. Иван Павлович, немедля отправляйся в фитнес-клуб.

Я кивнул и пошел собираться.

На улице стояла духота, на небе начали сгущаться тучи, скорей всего, через пару часов на Москву упадет гроза. Я стал открывать дверь машины и увидел Люсеньку, мрачно бредущую по двору.

– Как дела, мой ангел? – спросил я.

– Ой, Иван Павлович, – обрадовалась девочка, – во, гляньте, Раиса Ивановна ответ написала.

Я сначала удивился, о каком ответе идет речь, но тут перед моим носом оказался дневник, разукрашенный записями. «Уважаемые родители, у вашей дочери три двойки…» А! Вспомнил. Это некая Раиса Ивановна, классная руководительница Люсеньки, по совместительству преподаватель русского языка и литературы, оставила гневное дацзыбао. Я ответил ей от лица Козьмы Пруткова, процитировав бессмертные строки про голову и ноги, и теперь любовался на новое заявление училки. «Уважаемый господин Кузьма Прутков! Ваше легкомысленное отношение к успехам дочери отразится на ее четвертных оценках».

– Она это всерьез? – вырвалось у меня.

– Что? – хихикнула Люсенька.

– Видишь ли, – попытался я объяснить ей, – я решил спустить все на тормозах, пошутить с учительницей. Козьмы, а не Кузьмы Пруткова на самом деле не существовало, это псевдоним, который взяли себе литераторы Алексей Толстой и братья Жемчужниковы, писали они в середине девятнадцатого века, понимаешь? Неужели Раиса Ивановна никогда не слышала об этой литературной мистификации?