Мачо чужой мечты

— Из всего вышесказанного следует один вывод, — постучала карандашом по столу Нора. — Андрей Вяльцев крепко досадил какому-то человеку. Тот решил отомстить ему и придумал замечательный план: сделать актера виновным в убийстве Сони Умер. Думаю, если пороемся в архиве загса, то найдем там запись об их бракосочетании. Настоящий убийца хорошо осведомлен о тайнах Вяльцева. Даже Мариша ничего не слышала о Софье, а преступник в курсе, следовательно, киллер близок с Андреем, мы нароем его среди ближайших друзей.

— Вы полагаете? — с легким сомнением спросил я.

— Именно так, — закивала Нора. — Андрей откровенничал с убийцей, тот знал, какую роль в жизни Вяльцева играл амулет. Можете назвать приятелей своего любовника?

Маришка пожала плечами:

— Нет.

— Как же так? — поразился я.

— Мы предпочитали проводить время вдвоем, без третьих лиц, — с вызовом ответила переводчица.

Нора начала бессмысленно передвигать письменные предметы на столе.

— И все же, — сказала она, выдержав паузу, — попытайтесь вспомнить хоть одно имя.

Мариша потерла виски.

— Леня Дубовик, пресс-секретарь.

— Дубовик? — удивился я. — Вроде Вяльцев при разговоре со мной по телефону упоминал имя Николая Рагозина!

— Не знаю, — буркнула Мариша, — может, они поругались? Я не в курсе. Мне ничего не известно.

— Можете дать телефон Дубовика? — спросила Нора.

— Нет. Я ему никогда не звонила, — снова с вызовом заявила посетительница, — впрочем, знаю его адрес. Абсолютно случайно выяснила. Понимаете, моя позиция такова: никогда не лезть в жизнь Андрея, не быть навязчивой!

Я крякнул. Интересно, как данный постулат сочетается с игрой в «буддистского монаха»?

— Иван Павлович, запиши координаты Леонида, — приказала Элеонора.

Я схватился за ручку.

— Еще Андрея связывали хорошие отношения с Сашей Никоновым, — вдруг сказала Мариша.

— А это кто? — обрадовалась Нора.

— Тренер, — пояснила Мариша. — Вяльцев очень следит за собой, посещает два раза в неделю фитнес-центр «Апельсин». Зал круглосуточный, поэтому Андрюша может приехать туда в любое время, это очень удобно. Правда?

— Верно, — согласилась Нора, — нам тоже такой распорядок по душе. Еще фамилии.

— Больше ничего не припомню, — развела руками Маришка.

— Надо объяснить Вяльцеву всю сложность положения, — рискнул я влезть в разговор, — уж он-то небось знает, кто в курсе его дел.

— Андрюша не скажет ни слова, — всхлипнула Мариша, — он заговорит, лишь получив назад талисман. Я его так напугала! Боялась, что он уедет с Лизой, вот и сочинила: «Монах предупредил, судьба начнет испытывать тебя, подсовывать соблазны, посыплются несчастья, но нельзя им поддаваться. Талисман притягивают назад флюиды хозяина. Если открыть рот, настройка собьется».

— Да уж, — протянул я.

— Понимаете, — зачастила Мариша, — произошло совпадение. У Андрея сначала блестяще складывалась карьера, несколько замечательных ролей вознесли его на вершину пирамиды, но потом вдруг простой, полнейшая пустота, никаких предложений. И тут я подарила талисман! Буквально на следующий день Андрюшку позвали на съемки, и с тех пор он нарасхват. Вяльцев будет молчать. Видите, что вышло? Сорвали с него талисман, и мгновенно его настигла беда, арест! Ой, с ума сойти!

— Попросите ювелира выполнить заказ в срочном порядке, — посоветовала Нора, — не за семь дней, а, допустим, за два.

— Невозможно, — простонала Марина, — это связано с эмалью. Ее надо долго обжигать, я не в курсе технических деталей, но неделя — это предельно короткий срок.

— Ладно, — хлопнула ладонью по пачке бумаг Нора, — мы не знаем, какие планы у настоящего убийцы, время может играть ему на руку. Иван Павлович, немедля отправляйся в фитнес-клуб.

Я кивнул и пошел собираться.

На улице стояла духота, на небе начали сгущаться тучи, скорей всего, через пару часов на Москву упадет гроза. Я стал открывать дверь машины и увидел Люсеньку, мрачно бредущую по двору.

— Как дела, мой ангел? — спросил я.

— Ой, Иван Павлович, — обрадовалась девочка, — во, гляньте, Раиса Ивановна ответ написала.

Я сначала удивился, о каком ответе идет речь, но тут перед моим носом оказался дневник, разукрашенный записями. «Уважаемые родители, у вашей дочери три двойки…» А! Вспомнил. Это некая Раиса Ивановна, классная руководительница Люсеньки, по совместительству преподаватель русского языка и литературы, оставила гневное дацзыбао. Я ответил ей от лица Козьмы Пруткова, процитировав бессмертные строки про голову и ноги, и теперь любовался на новое заявление училки. «Уважаемый господин Кузьма Прутков! Ваше легкомысленное отношение к успехам дочери отразится на ее четвертных оценках».

— Она это всерьез? — вырвалось у меня.

— Что? — хихикнула Люсенька.

— Видишь ли, — попытался я объяснить ей, — я решил спустить все на тормозах, пошутить с учительницей. Козьмы, а не Кузьмы Пруткова на самом деле не существовало, это псевдоним, который взяли себе литераторы Алексей Толстой и братья Жемчужниковы, писали они в середине девятнадцатого века, понимаешь? Неужели Раиса Ивановна никогда не слышала об этой литературной мистификации?