Мачо не плачут

Приятель Миша в свое время был католическим монахом, жил в Польше, во францисканском монастыре. Собирался ехать служить в Сибирь. А потом ушел из Ордена, сидит без работы и много пьет. Другой знакомый, тоже францисканец, ушел из монастыря еще раньше Миши, женился и успел сделать двоих детей. Чтобы прокормить семью, днем он бегает рекламным агентом, а вечерами работает барменом в клубе «Доменикос». Главное в любой истории — это не начало, а все-таки конец.

Почти сразу после их второго Нового года его пригласили съездить на турбазу в поселок с игривым названием Шапки. Это было время, когда он не знал, чего еще придумать, чтобы девушка никуда не уходила. Когда он каждый вечер хотел одного: напоить ее до неспособности уехать домой, уложить рядом, всем телом прижиматься к ней, трогать ее кожу. Пригласил коллега. В Шапках он обещал финские сани, сауну, танцы ночь напролет и очень недорогой алкоголь в баре.

Они поехали вчетвером: с коллегой была жена. Дешевого, а равно и дорогого алкоголя в турбазовском баре не оказалось. Водку пришлось покупать в сельском магазине. Она была разлита в высокие, узенькие бутылки из-под вина «Ностальжи» с одинаковыми черными этикетками. На некоторых было написано «Московская», а на других «Столичная».

После первого же глотка пахнущей ацетоном «Столичной» коллега заснул, но в три часа ночи проснулся, избил жену и побежал за следующей порцией алкоголя. Шесть километров в одну сторону, через ночной зимний лес. Утром коллега врулил в дверь и, справившись с непослушными глазами, сказал, что, пока они спали, он обо всем договорился. Вместе с шапковскими колхозниками они идут в баню. Колхозники отличные ребята, их пятеро, ночью он с ними пил, и теперь все будут мыться вместе и голые — так веселее...

И все равно молодой человек был рад. Он катал ее на финских санках. На кособоком облезлом столе они играли в пинг-понг. Ночью они ходили гулять в лес и делали секс при луне, прямо на сугробе. Одеваясь, она спросила, не слышал ли он подозрительных звуков. Ей показалось, что неподалеку бродят злые серые волки. В соседнем номере был приемник, и ночью через стену им была слышна неплохая радиостанция. Единственная проблема — в санатории отвратительно кормили. Когда усталые, пахнущие хвоей они через три дня подъезжали к городу, девушка спросила, нет ли у него мыслей насчет где бы поесть. Он вспомнил, что сегодня отмечают китайский Новый год, и прямо с вокзала позвонил в «Тянь-Ань».

Вдали от родины китайцы стараются не растерять традиций и пышно отмечают национальные праздники. Особым шиком считается, если праздник посетит генконсул КНР. Когда они подъехали к «Тянь-Аню», большая консульская машина с флагом на капоте стояла перед входом. Фонари не работали, в темноте выли замерзшие собаки. А за дверью начинался настоящий, пахнущий пряностями Китай.

В толпе он отыскал Сашу Абакумова. Тот сказал, что ничего интересного они не пропустили. Скоро гости смогут вон в том аквариуме выбрать черепаху, из которой им в темпе приготовят жаркое. Все посмотрели концерт национального ансамбля. Тосты говорились по-китайски, но он верил, что за плохое выпить не предложат, и пил до дна. Китайцы развлекались караоке. Посреди вечера к микрофону вышел квадратный от взбугрившихся мышц мужчина. Хозяин ресторана представил его как чемпиона мира по у-шу. Абакумов откинулся в кресле: «Хорошо, блядь, сидим... Едим, понимаешь, пьем... А чемпионы мира по у-шу нам еще и песни поют...»

Блюдом вечера были пельмени, которые по традиции должна была готовить жена старшего за столом мужчины. Похожая на старую нянечку супруга консула провела весь вечер на кухне. Гостей было больше сотни, пельменей пришлось налепить огромный таз. Хозяин ресторана, рассмеявшись, что-то крикнул, и гости принялись чуть не руками хватать пельмени. Молодой человек тоже протянул официантке тарелку. Пельмени напоминали магазинные равиоли. Энтузиазма китайцев он не понимал и спросил хозяина, почему все так себя ведут.

По-русски ресторатор говорил плохо, но все-таки объяснил. У них в Китае есть примета. Особая новогодняя примета. В три из нескольких сот пельменей они закатывают по целому арахису. Те, кому достанутся такие счастливые пельмени, могут загадывать желание. Оно обязательно сбудется, ведь это Новый год, вы понимаете, о чем я говорю? Девушка громко, на весь ресторан, рассмеялась. Все три ореха лежали перед молодым человеком на пустой тарелке. Об один из них он чуть не сломал зуб.

Сколько их было, этих пельменей? Никак не меньше десяти тысяч. В варочном котле их, наверное, перемешивали, а уж перед раздачей перемешивали точно, он сам видел. Но все три ореха достались ему. Не верите? Честное слово!

«Я хочу на ней жениться... Хочу, чтобы она была только моей... Я устал так жить, устал бояться ее потерять... Пусть теперь все будет иначе... Пожалуйста...»

Рецепт восьмой -

Гамбургер по-джигитски