Мадагаскар – Россия 3

Тем временем, на левом фланге разыгрывалась драма. Нечаевский и Неклюдовский полки пехоты заняли оборону между нашими редутами. В срочном порядке укреплялись щиты, так похожие на римские, разбрасывались ежи, но времени не хватало. Колонны пехоты противника приближались. Раздался первый залп. За ним второй, третий. Шведы, приблизившись на расстояние в 70 метров, открыли огонь шеренгами. Пули впивались в щиты, в землю, пролетали выше и залетали в щели между щитами. Появились первые убитые и раненные. Но как только шведы бросились вперёд, прозвучали выстрелы наших фузей. Звук был хлёстким и резким, не такой как у шведских мушкетов. Первые ряды нападающих смело как метлой, но за ними выросли другие. Шеренги противника уже потеряли строй и солдаты бежали плотной толпой, желая в рукопашном бою доказать силу шведского оружия. Расстояние сократилось до 30–40 метров, когда почти одновременно раздались взрывы сотен гранат. Оставшиеся в живых шведы остановились, но сзади их подпирали новые ряды нападающих, и лава тел обрушилась на импровизированную линию обороны. Щиты, прежде чем упасть, дали пару секунд драгоценного времени защитникам, которые поспешили разрядить свои пистолеты в противника. Завязался страшный рукопашный бой. Тот бой, в котором пленных не бывает. 2 полка против 8. У Нечаевцев и Неклюдовцев был бы шанс выйти из этого боя победителями, если бы не тяжёлая польская конница. Тяжёлым тараном она врезалась в гущу боя, давя и калеча своих и вражеских пехотинцев. С разряженными фузеями и пистолетами, наши солдаты представляли лёгкую добычу. Через несколько минут всё было кончено. Пехота шведов кинулась на оставшихся в живых защитников редутов, а шляхтичи широким потоком хлынули дальше, обходя наши редуты с тылу. В этот момент к месту боя прибыли тачанки. Быстро оценив обстановку тачанки развернулись. Одно движение руки и передки отцепились от тачанок, посвист кнута и вот уже кони запряжённые в передки несутся прочь от отцепленных тачанок. Наводчики на установках, быстро нацелившись, дали залп 50 миллиметровыми ракетами по противнику. Польская конница находилась в тылу редутов левого фланга, но выбора не было. 160 осколочных ракет с визгом прорезали воздух и начали рваться среди всадников и внутри редутов. На других тачанках, застучали захлёбываясь пулемёты. В рядах панов воцарилась паника. На землю падали люди и кони, а пулемёты продолжали свою страшную жатву. Именно в этот момент по полякам ударил полк лёгкой конницы татар. Посылая на скаку стрелу за стрелой, они врезались в деморализованные остатки 4 шляхских полков, обратив их в бегство. Впрочем, так легко им уйти не дали. Били в спину стрелами с гранеными наконечниками татарские лучники. С редутов летели гранаты и стреляли фузеи. Когда польская конница вырвалась на нейтральное пространство, в рядах оставалось не более 400 всадников.

А тем временем, Пётр I рвал телефон, в прямом и переносном смысле. Надо сказать телефонистам, чтобы телефонный шнур, укрепляли стальным канатиком, подумал я. Вон как дёргает за трубку. Того и гляди вырвет с корнем.

Противник отступил по всему фронту, кроме левого фланга. Туда устремились новые полки. Надо было срочно спасать положение. Пулемёты с тачанок фронтальным огнём прореживали ряды вражеских солдат, стремящихся к захваченным редутам. Наконец заработали ракетные установки, а следом открыли огонь пушки. Приток помощи на захваченные редуты прекратился. Огонь перенесли на редуты, но орудия не пробивали толстые стены укрепления, а ракетный обстрел, практически ничего не давал. Противник прекрасно разобрался в назначении толстых полутораметровых щитов, и умело их использовал. Время приближалось к вечеру. Оставлять на ночь, редуты в руках противника, нельзя. Тогда лучше сразу отступить. Или отбить сейчас, третьего не дано. И вот 5 пехотных полков, пошли на штурм бывших наших редутов. Это был самый кровавый бой, который я видел. Не смотря на наше численное превосходство и лучшее вооружение, мы потеряли более тысячи солдат в этом бою. Пленных не было.