Мадагаскар – Россия

Вместе с этими вестями прибыл купец Адиль с Уантици. Доставил письмо от Михаила. Вот жук! Поменять несколько куриц на 2 тысячи русских невольников. Пусть эти птицы и здоровые, но для меня всё равно курицы. Риво отдал указание и из королевского заповедника доставили 8 птенцов. Адиль улетел обратно на крыльях счастья. Я вздохнул облегчённо и сдал молодого царя на руки дяди. Дядя выглядел прекрасно. Морские прогулки пошли ему на пользу, а тут ещё королевство свалилось в придачу. Пусть вдвоем укрепляют властные структуры нового государственного образования. А для смазки мы им тонну золота подарим. Как-никак, а получается, что золото теперь на землях Андриаманетиариво добывать будем. А мне пора в мои пенаты. Да и сезон дождей не за горами.

Глава 23 Мадагаскар. Крепость. Дмитрий. Август 1689 года

А у меня, всё начало налаживаться. Я даже себя, местным князьком почувствовал. Понял главное, не надо совать свой нос, в каждую дыру. Как там говорилось — Царь не может думать о каждом, царь должен думать о важном.

Раздул штаты города. Теперь Дикол министр. Отвечает за все сельские и бытовые проблемы. У него пять замов. У каждого зама пять бригадиров. Все они в штате крепости и получают зарплату. Впрочем, зарплату получают и все работники мастерских и заводов, а военные тем более. Есть военно-морское министерство, но портфели ещё не распределены. Есть министерство тяжёлой и лёгкой промышленности. Есть департамент, отвечающий за образование и ведение архивов. Теперь все события, происходящие в крепости и информация, приходящая из внешнего мира документируются. Появился свой судья и юрист в едином лице.

Прибытие огромного числа дармовой рабочей силы, благотворно сказалось на строительстве, но отрицательно на пищевом довольствии. Крокодилы возле крепости уже не попадались. Да и на день пути их было сложно встретить. Выручало море. Появилась такая мода, ловить акул. Со всех сторон хорошо. Спорт и отдых. Акул в заливе почти не стало, значит, рыбы будет больше. Акула не только мясо, но жир, лекарство и кожа. Шагрень это кожа акулы. Из хрящей, варим желатиновый клей; из печени топим жир; из поджелудочной железы акулы можно извлекать инсулин и панкреатин. Но пока этот процесс не освоили. Кожа идёт на защитные фартуки для кузнецов, на тонкую шлифовку дорогих металлов, ценных пород дерева, камня, мрамора. Ею обтягиваем щиты и рукоятки мечей и ножей. Щиты получаются трудно пробиваемые, а рукоятки не скользят в руках.

* * *

Ещё 10 июня, ко мне пришли два земледельца. Один был из племени Сиханака, который прибился к нам, вместе с тремя семьями, пару месяцев назад. Другой наш, русский, из первой партии освобождённых рабов. Просили выделить им земли, вдоль притоков реки, для посевов. Оказывается, раньше там не сеяли, из-за постоянного затопления участков и крокодилов. Теперь, крокодилов извели, а доставка брёвен по малым руслам притоков привела к разрушению завалов и углублению русла. Ну, с завалами я понял, а как русло то углубилось? Оказывается, местные предпочитают пользоваться не вёслами, а шестами. Последние полгода движение стало таким оживлённым, что дно всё исковыряли. Отталкиваясь шестом от дна, отрывают комки грунта, которые уносит течением. Не много, сантиметров на 20, но уровень воды понизился. Этого оказалось достаточно, чтобы стало возможно сажать рис там, где раньше резвились крокодилы. Чуть выше подсохли земли прекрасно подходящие под посадку хлеба. Меня так заинтересовала это предложение, что я к себе в мастерские не дошёл. Достал карту, подозвал переводчика для сиханака и начал вещать.

— Мужики! Надо думать глыбше и ширше! Если на этих ручьях, поставить небольшие дамбы, то временно перекрывая их, можно будет периодически запускать воду на рисовые чеки. Площадь под посевы значительно увеличится. Заодно увеличится влажность и на полях под пшеницей. Выше, вот здесь, здесь, здесь и здесь, где берут начало эти ручьи, земли каменистые, не пригодные для посевов. Строим более серьёзные дамбы, берега здесь крутые, получатся прекрасные озёра. Запустим туда рыбу, а так эти озёра, будут служить запасами воды на засушливый период.