Мадагаскарские диковины

К счастью, смысл фразы не дошел до Жоржа, лицо которого и так было мрачнее тучи, поэтому я вежливо поблагодарил хозяина за заботу, заметив, что, по правде говоря, день оказался не столь приятным, как нам бы хотелось. Я объяснил, что мы приехали из Махадзанги и хотим посетить озеро Кинкони.

— Кстати, вы не видели там фламинго? — осведомился я.

Савва порылся в словарике:

— Очень сожалею, но боюсь, что нет. — И после паузы добавил с вдохновением: — Тише едешь — дальше будешь.

Похоже на то… Тем не менее, проделав весь этот кошмарный путь, обидно было возвращаться в Махадзангу, даже не взглянув на озеро. Мы договорились, что оплатим счет сегодня вечером, а завтра, до зари, отправимся на озеро. Времени было мало, учитывая большой крюк, который придется сделать по пути назад.

Наутро мы вновь оказались перед классической проблемой: куда ехать? Спросить дорогу на Кинкони было не у кого. В темноте двинулись наугад по направлению, почему-то показавшемуся нам самым верным. Когда солнце поднялось, мы увидели, что едем по холмистой равнине, где росли необычного вида пальмы — с длинными, свернутыми в трубочку листьями. Озера не было и в помине. Похоже, мы заехали не туда. Жорж жаловался на плохое самочувствие, поэтому, оставив его в машине, мы пошли на разведку. Я залез на самое высокое дерево и оглядел в бинокль округу. Нигде не было даже намека на серебристое мерцание, которое выдавало бы присутствие воды.

Мы побрели назад к «лендроверу», чтобы сообщить эту невеселую новость Жоржу. Тот сидел на земле с выражением мрачного торжества на лице.

— Я говорил, не надо было ехать! — воскликнул он, тыча пальцем под машину.

Стальная рама, на которой крепится кузов, треснула посредине. Наш «лендровер», вконец измученный вчерашней ездой, грозил вот-вот разломиться надвое… Положение становилось не просто печальным, а по-настоящему серьезным. Попытка проделать обратный путь через глубокие русла высохших рек неизбежно приведет к полному выходу автомобиля из строя. Хотя бы кое-как добраться до дома приезжих, но и это теперь казалось проблематичным.

Включив мотор, мы двинулись назад черепашьим шагом, с превеликой осторожностью переваливая через малейший бугорок и объезжая каждую выбоину. Я лихорадочно перебирал в голове варианты возвращения в Махадзангу. Идти пешком? Но одна аппаратура тянула пятьдесят килограммов. Единственно разумным казалось следующее: один из нас добирается по короткой дороге (восемьдесят километров) до Махадзанги, переправляется на пароме и уговаривает владельца аварийного грузовика приехать в Мициндзу, чтобы починить «лендровер» или взять его на буксир.

Савва сидел на веранде, потягивая виски.

— Замечательный денек, не правда ли? — вежливо заметил он.

По нашим лицам он, очевидно, понял, что мы не разделяем его оптимизма. Я указал ему на треснувшее шасси.

— Черт возьми! Какая жалось! Какой кошмар! Господи боже мой! — запричитал он, выдавая весь свой запас подходящих английских слов и надеясь их количеством компенсировать недостаток выразительности.

Владелец бара твердо заявил, что ближайшее место, где можно найти сварочный агрегат для такого серьезного ремонта, — Махадзанга. Столь же категорично он подтвердил, что автомобиль развалится по дороге. Но он не ограничился мрачным пророчеством, а подал конструктивную идею. Сахарная компания, чей мост мы проехали вчера вечером, держала собственные баржи для перевозки сахара в Махадзангу. Если мы сумеем потихонечку доползти по приличной дороге всего пять миль до «рафинадного причала», можно будет попытаться уговорить тамошних работников погрузить машину на мешки с сахаром. Но сейчас идти туда бессмысленно, добавил Савва, потому что сегодня воскресенье и начальство, которое только и может дать такое разрешение, наверняка отправилось на пикник.

— Кстати, как вам фламинго? — закончил он.

Мы признались, что не нашли даже озера.

— Пустяки, — решительно сказал он, — съездим туда на моей машине.

Его машина оказалась стареньким джипом, без ветрового стекла, без крыльев, без крыши и еще множества деталей, но зато на ходу. Савва загрузил туда два ружья, ящик пива и канистру с бензином.

— Вперед! — вскричал он, размахивая ружьем, тем, что покрупнее. — Если на озере есть хоть один фламинго, я его поймаю и преподнесу вам!

Он ринулся на бешеной скорости в направлении, прямо противоположном тому, по которому мы выехали утром. Десять минут спустя показалось озеро.