Мадагаскарские зарисовки

Самолет скоро набрал высоту и мы оказались в самой середине этих низких свинцовых туч. Тучки были совсем не безобидными, как потом оказалось, они несли в своих недрах грозу с градом. Но пилот был внешне совершенно спокоен, никаких сильных порывов ветра не наблюдалось, иногда только то справа, то слева вспыхивали то ли молнии, то ли зарницы. Грома слышно не было. Это меня немного успокоило, но надо было придумать себе занятие на предстоящие два часа полета. Наблюдать за землей было невозможно, потому что рваные клочки облаков закрывали обзор. И тогда я решила закрыть глаза и поспать. Если мне суждено погибнуть от молнии, то пусть это будет во сне. Так я и понять-то не успею, что со мной произошло. А вздрагивать каждые пять минут от каких-то странных сполохов за бортом – это только расшатывать свою нервную систему. Так я и сделала. Я прекрасно выспалась. А когда мы прилетели в Антананариву, я увидела, что пилот смог даже немного опередить этот грозовой фронт. Облака только начали со всех сторон окружать город. Мы успели выгрузиться, пересесть в машину, добраться домой и даже распаковать дорожные сумки, как начался дождь. Это был не просто дождь, это был ливень с грозой и градом. Про такие дожди говорят, что разверзлись хляби небесные. Я стояла у окна, смотрела на прыгающие по крыше градины и думала: « А если бы пилот не смог обогнать грозовой фронт, или мы выехали бы на полчаса позже, мы бы еще в небе попали бы в этот кошмар. Что бы тогда осталось от нас и от самолета? Видимо, нам еще рано покидать этот мир. Это скорей всего перст судьбы. Значит, я еще не все совершила из того, за чем меня прислали на эту землю. Надо постараться и сделать что-нибудь хорошее.».

Не знаю, какого доброго дела от меня ожидали высшие силы, но я сделала то, что умею: поставила к Новому году спектакль для детей и сочинила викторину для взрослых. Наверное, я опять сделала что-то не то, но тогда надо намекать конкретнее.

Через два дня приехал Махарадзе с детьми, все были радостно возбуждены и полны впечатлений от поездки. Приезду Махарадзе радовалось все посольство. Не потому, что он привез полный багажник сладких манакарских ананасов к праздничному новогоднему столу, нет, ананасов хватало и в Антананариву. Все ждали этого веселого заводного человека просто потому, что он умел украшать любой праздник. Так оно было и в этот раз. Он перетанцевал со всеми дамами, в мужском кругу рассказал несколько веселых анекдотов, активнее всех принимал участие в викторине, поднимал весь коллектив на хоровое пение и подвижные игры. Короче, если бы не он, то новогодний праздник опять вылился бы в заунывное чавканье. Еще раз спасибо этому человеку.

Думаю, не я одна многократно говорила ему спасибо. Человек он был открытый, никогда никому не отказывал в помощи, любил, чтобы вокруг него всегда был праздник. В качестве примера его отношения к жизни могу привести один эпизод. Вахтанг Георгиевич нанял себе одного смышленого мальгаша и решил воспитать из него хорошего стюарда. Он тихо и спокойно, но крайне методично учил его всяким премудростям этикета: как накрыть стол, как разлить вино по бокалам, как подать и приготовить некоторые блюда. Когда мы были у него в гостях, стюард безупречно обслуживал нас в течение всего обеда, а мороженое Вахтанг принес и разложил сам. Потом он объяснил этот свой поступок, он сказал: «Мороженое мы еще не проходили».

Учил он своего стюарда и русскому языку. Другой бы на его месте научил парня русскому мату, и на этом успокоился. Вахтанг же научил его каким-то крылатым фразам и цитатам из русских песен. Например, на вопрос «когда?» стюард неизменно говорил: «Еще немного, еще чуть-чуть».

Все было хорошо у Махарадзе. У него был свой бизнес, несколько домов: и в Москве, и в Антананариву, и в Манакаре. Он жил так, как хотел. Воплощал в жизнь все свои задумки. Легко знакомился с людьми. Его везде встречали с улыбками. Однако с личной жизнью у него не все сложилось так, как ему хотелось бы. Он был трижды женат, от каждой из жен имел по одному ребенку, но все его жены от него непременно сбегали. Так что он был вечным завидным женихом.

С ним было интересно, потому что планов у него было громадье. Мало того, что в Манакаре у него зрели какао бобы и кофейные зерна на плантации, а также ждала вмешательства его хозяйской руки реликтовая роща на берегу океана. Под Москвой где-то на Новорижском шоссе у него была страусиная ферма, за которой ухаживали его родственники, перевезенные из Тбилиси.