Мадам

Любая женщина, занимающая руководящий пост, скажет вам то же самое…

После переезда в Чарлзтаун я стала осторожнее. Раньше я не задумывалась о том, как меня воспринимают соседи. Мне тогда вообще было плевать на соседей, если уж на то пошло. Но теперь мы мило общались с пожилой четой, живущей в нашем доме, я познакомилась с продавцами магазинчика за углом, куда каждый день бегала за сигаретами, хотя Бенджамен, моя мать, его мать и почти все мои друзья и знакомые в один голос уговаривали меня бросить курить.

Люди, чье мнение имело для меня значение – мои друзья, семья и даже мои клиенты, – принимали меня такой, какая я есть. В прошлом мне хотелось только одного – стать модной светской львицей, успешной «мадам». Но теперь моя жизнь изменилась, и мне пришлось перестраивать и свое поведение тоже.

Я приобрела мобильный телефон, но пользовалась им лишь в тех случаях, когда находилась вне офиса, поскольку обычный телефон намного надежнее. Я до посинения повторяла историю про обслуживание банкетов. Но мне хотелось перестать быть только Персиком, хотелось, чтобы и Эбби тоже присутствовала.

Я не знала, моя это заслуга или Бенджамена, но к тому моменту, как мы поженились, я смотрела на себя совершенно другими глазами. Возможно, впервые в жизни я посмотрела на себя как на многогранную личность: южанка, поэтесса, «мадам», жена, будущая мама.

Я увидела, что состою из сложных элементов, которые и делают нас в итоге людьми.

Я записалась в спортклуб и стала каждый день заниматься плаванием, сидя у бассейна так, как раньше сидела в кафе, – передо мной открыта книга в кожаном переплете, а вокруг порхают слова моих будущих стихов. Я писала о начале и конце жизни, о людях, продающих тела, и людях, продающих души. Я смотрела на невероятный светло-зеленый цвет воды в бассейне и представляла опаленные солнцем ленивые островки в южных морях, бесконечные дни и песок между пальцами. И писала об этом.

А потом родился Сэм, и моя жизнь изменилась навеки.

Глава двадцать пятая

Я не уволила Джил, несмотря на обещание, данное Джону. Она сама догорит как свеча. Мне просто не хотелось отказываться от денег, которые я на ней зарабатываю. Но я все-таки не совсем бездушна, поэтому стала посылать ее к другим клиентам. Клиенты типа Джона, которыми легко манипулировать, просто не могли справиться с Джил и ей подобными, но у меня было достаточно клиентов, которые спокойно выдержат ее спектакли и глазом не моргнут. Если Джил считала, что все средства хороши, то в этом вопросе я могла ее переплюнуть.

Джил, определенно, уже выдыхалась, я такое и раньше видела, но еще не понимала, что с ней происходит. Она грубила и срывалась. Думаю, такое может случиться с каждым, но было неприятно и неловко наблюдать за ней, и порой ее поведение действовало мне на нервы.

Вообще-то девочки хамят клиентам постоянно, и если уж на то пошло, то клиенты тоже за словом в карман не лезут. Но когда девочки начинают грубить мне, то я подвожу черту. И не важно, насколько они мне нужны, я все равно им нужнее. Может, в Бостоне и полно других агентств, но и поток хорошеньких девушек никогда не прекращается, потому что каждый год в августе армия первокурсниц приезжает в город, где жизнь никак нельзя назвать дешевой.

Ну, справедливости ради замечу, в случае с Джил, перед тем как подвести эту самую черту, я заработала на ней кучу денег.

– Привет, Джил. Это Персик. Есть работа.

– Кто? – Громкий зевок на другом конце провода.

– Генри Рамирес. Он живет в Бэк-Бэй. Постоянный клиент. Ты должна приехать к нему к восьми.

– А больше никого нет? Не хочется одеваться и прихорашиваться ради одного клиента.

– Пустяки, – твердо сказала я, поразившись ее эгоизму. Не говоря уж о грубости. – Я больше тебя вообще не собираюсь ни к кому отправлять. Не могу себе позволить такую роскошь.

Резкий возмущенный вдох.

– Поверить не могу, что ты меня выгоняешь! После того, сколько я тебе денег принесла!

Я подумала о жалобах клиентов, недовольстве и всех неприятностях, которые мне доставила эта девочка.

– Деньги не стоят моих нервов, Джил. Тебе придется попробовать устроиться в другое агентство.

– Всенепременно!

Джил с силой бросила трубку. Она не привыкла, чтобы ей говорили «нет», и я обрадовалась, что мне выпал случай познакомить ее с новыми ощущениями.

Но одной грубостью дело не ограничилось. Хуже всего то, что Джил переманила у меня Синтию, моего лучшего водителя. Дело в том, что хорошие водители на вес золота, но с ними не всегда просто ужиться. Работа эта не совсем нормальная, а значит, и выполнять ее могут только специфические люди. Я не решаюсь использовать слово «странные», хотя оно вертится на кончике языка.