Мадам Белая Поганка

– Верно, – поддержал ее Никита, – поэтому иногда один из банды воришек, у которого ничего краденого нет, делает вид, что хочет пробежать мимо охранника. Тот его ловит, вызывает коллег. А вор с полной сумкой краденого без проблем покидает лавку. «Бегуна» с извинениями отпускают, у него при себе только пакет с книгами. Почему он решил прошмыгнуть, не показав секьюрити, что несет? А вот не хотел, и все тут!

Коробков уставился в ноутбук, но это не помешало ему говорить:

– В последнее время крупные торговые центры стали обращаться в фирму, которую основал мой бывший ученик. В магазинах, присоединившихся к альтернативному наблюдению, тайком от сотрудников устанавливают дополнительные камеры. Это помогает не только вычислить вора, но и определить охранника, который ему помогает. А вот и нужное нам видео. Я написал Володе, он молодец, быстро прислал. Фомина не заключила договор с ним, а коридор просматривается. Вот видео, оно сделано рано утром до прихода Олеси и Галины.

Все повернулись к стене, на которой висела панель.

– Нельзя сказать, что там бродит толпа покупателей, – усмехнулся Миша.

Никита взял со стола ручку и начал ее вертеть.

– На этом этаже представлены самые дорогие бренды. Поэтому там почти никого нет. И молл только что открылся. А вот и Фомина! Дверь отпирает. Похоже, она откуда-то приехала, кроссовки грязные, одежда мятая. Так! Вошла, створку закрыла. Что дальше? Ждем.

– Как-то она неуверенно двигалась, – отметил Миша, – походка нетвердая, словно выпила хорошо. Пошатывалась. Может, ее отравили не в лавке? А яд действовал медленно.

– Вероятно, ты прав, – побормотала Ада. – Интересно, где она была? И почему приехала в молл так рано?

Потянулись минуты.

– Главное, не заснуть, – зевнул Миша.

– Женщина, – насторожилась я, – с ребенком в «кенгурушке». Малыш совсем крохотный, головы не видно, только помпон шапочки торчит и ботиночки.

– Ей, похоже, тоже плохо, – прокомментировал увиденное Никита, – еле тащится. Вот охота бабам за покупками шляться! Недавно родила, а туда же. Дома надо сидеть! Младенца по магазинам нельзя таскать!

Я молча наблюдала, как незнакомка бредет по галерее. Вот она остановилась у двери в лавку Фоминой. Прислонилась к стене, постучала, постояла некоторое время, потом оглянулась по сторонам, вынула что-то из кармана, поковырялась в замке и вошла в помещение.

– Так, – пробормотал Иван, – давайте посмотрим, что будет дальше.

Я снова уставилась на экран, спустя несколько минут в галерее показался мужчина, за ним шел парень, нагруженный пакетами из дорогих магазинов. Покупатель прошел мимо заведения Фоминой, не обращая на него никакого внимания. Спустя время проехал на машине уборщик, за ним по полу тянулся мокрый след. Не успел он исчезнуть, как дверь лавки Вероники открылась, из нее вышел… стройный парень с сумкой, на голове у него была черная вязаная шапка. Он сделал пару шагов, замахал руками и… упал.

– Плитка скользкая, – прокомментировал незадачу Никита, – ее только что помыли и, конечно, не вытерли. Откуда в лавке взялся мужик? Мы же видели, как хозяйка ее отпирала, входила внутрь. Она одна у двери была.

– И никто, кроме матери с ребенком, туда не входил, – добавила Ада, – или дядька провел ночь в лавке, или…

– Он та баба с малышом, – перебил ее Миша, – в рюкзаке была кукла и там же лежала сумка. «Мамаша» сняла платье…

– Димон, покажи, как мать подходит к входу в салон, – попросил Иван, – меня интересует ее обувь.

Через секунду мы увидели ботинки.

– Мужские! – хлопнул ладонью по столу Никита.

– Не факт, – возразила я.

– Да ты что, – затеял спор детектив, – черные штиблеты на толстой подошве, каблук широкий, устойчивый. Дамы такие не носят.

– Кит безнадежно отстал от моды, – вмешалась в беседу Дюдюня, – сейчас такая обувь есть у многих девочек. Даже у меня. Вот!

Ада отодвинулась от стола.

– Любуйся. Удобные, широкие, в них ноги не болят. Сбоку молния, шнурки развязывать-завязывать не надо.

– У парня сорок первый размер, – огласил Коробок, – рост его метр семьдесят три.

Иван улыбнулся.

– Лет двадцать назад я бы не усомнился, что вижу представителя сильного пола, подумал, что женщины носят обувь от тридцать четвертого до тридцать девятого. Но сейчас параметры изменились.

Ада Марковна взяла лист бумаги и начала его складывать.

– Моей племяннице четырнадцать, она вымахала под два метра, ножка сорок второго размера, объемы: восемьдесят два – пятьдесят девять – восемьдесят. Моделью стать мечтает.

– Кто вы, мистер Икс? – пробормотал Иван.

– Или миссис, – добавил Миша.

Тем временем таинственная личность медленно, чуть прихрамывая, брела по коридору к лифту.

– Сейчас мода дурацкая, – сказала Дюдюня, – раньше все было понятно. Если юбка, туфли на каблуках, помада, тени, то это определенно девушка. А нынче? Мужик так нарядится, да еще накрасится, что и не поймешь сразу, кто он. Он – это он или она? Или вообще оно?

– У человека из кармана что-то выпало, – сказала я.

– Где? – заинтересовался Иван.