Мадам Гали -2. Операция «Посейдон»

В первые минуты после кражи «рвачи» вели себя абсолютно нормально для воришек на любом конце света. Пока ошеломленные женщины приходили в себя, они быстро заперли дверь туалета, в котором скрылись. Разумеется, они не стали ждать, пока персонал ресторана и добровольцы во главе со старшиной милиции взломают дверь: под дружные крики миссис и мадам по ту сторону двери они ловко улизнули в открытое окно. Туалет находился на первом этаже, больших трудностей на пути к отступлению они не встретили.

Анатолий сидел в «Волге» рядом с водителем и терпеливо ждал. Сейчас от него уже ничего не зависело. События, большие и маленькие, совершались как бы сами собой. Ему оставалось только ждать и слушать треск и попискивание радиостанции, включенной в машине на «прием». Водитель, Николай Харитонович, курил папиросу за папиросой. Зная, что шеф не курит, он открыл окно со своей стороны и время от времени махал рукой, разгоняя дым. Весельчак и балагур Игорь Горовой, невероятный выдумщик и душа любой компании, сидевший за водителем, коротал время по-своему: из него, как из рога изобилия, сыпались рассказы из практики.

– А вот, у меня был случай, – начал он очередной рассказ.

Но в это время сквозь треск помех Анатолий услышал: «Беркут, беркут, пять, пять, пять»!

– Заводи, Харитоныч! – прошептал почему-то Барков и оглянулся. К машине из-за поворота быстрым шагом приближались «рвачи», Сергей и Валерий. Под легкой курткой, прижимая к животу, Валера Захаров нес то, ради чего затевалась эта операция.

– Все в ажуре, Иваныч! – выпалил Захаров, захлопывая за собой дверь. Переводя дыхание, он протянул Анатолию коричневую сумку.

Через тридцать минут радиостанция вновь ожила: «Беркут», двадцать четыре, повторяю, двадцать четыре. Конец связи». Это означало, что иностранцы не солоно хлебавши двинулись в сторону Москвы.

– Поехали, только не спеша. Сначала в отделение милиции, посмотрим, что иностранцы написали в своих заявлениях, а затем в Москву.

– Анатолий Иваныч, давай доложимся сначала нашему шефу, а потом уже пойдем к вашему. Иначе нам несдобровать, – попросили «воры», роль которых талантливо сыграли ребята из «наружки» – 7 Управления КГБ.

Во вместительном салоне «Волги» стало тесно и шумно. Напряжение, накопившееся за несколько часов ожидания, сменилось мощным выбросом энергии. Смех вспыхивал по поводу и без. Особенно потешались над Валерой, который, выбираясь из дома, порвал брюки.

– Попроси вместо медали, причитающейся тебе за операцию, брюки из брезента, чтобы в следующий раз не расцарапать гвоздем задницу. – Все от души рассмеялись.

Каждому хотелось потрогать, рассмотреть, подержать в руках эту чертову сумку с электронной начинкой. – Ладно, Валера, – добродушно согласился старший группы, – будь по-твоему. Николай Харитонович, сначала в наружку, а потом в «Голубой особняк».

* * *

– Что теперь будет? Нас отправят домой? – жалобно скулила миссис Маккой, забившись на заднее сиденье. За рулем Пол Маккой напряженно молчал, однако его молчание и было главной причиной слез бедной Маргарет: она боялась этой тяжелой тишины, которая действовала на нее сильнее самых жестоких слов и крика.

Пол пытался трезво обдумать ситуацию: «Скорее всего, это сработал КГБ. Но причем здесь эта французская пара? На КГБ не похоже, слишком тонко и театрально. Лубянка действует проще, грубее. Остается маленькая надежда, что это были обыкновенные карманники, которые «специализируются» на иностранцах. Сам регистратор излучений – просто железная коробка с одним единственным тумблером «on/off». Ни винтов, ни гаек, можно только разломать и все», – сознание угодливо подсказывало успокаивающие аргументы, которые быстро рассыпались перед картинами будущего, нарисованными безжалостным воображением. Самые гнетущие из них: объяснение с резидентом и возможные последствия – досрочный выезд из страны.