Мадам «Нет»

Первые годы, когда в одиннадцать часов вечера выключалось все освещение, шли гулять с карманными фонариками. С фонариками и книги читали, и в карты играли часов до двух ночи. Каждый вечер устраивали костры, вокруг которых собиралась большая компания. Разыгрывали увлекательные шарады, шутили, смеялись. А сколько было рассказов, а какие рассказчики! А романсы, песни под гитару, совершенно незабываемые, когда пели Александр Сашин-Никольский, Кастуся Роек, Володя Сверчков… В остроумных, безумно смешных капустниках участвовали блестящие актеры: Ира Карташова, Миша Погоржельский, Боря Левинсон, Никита Подгорный, Сережа Юрский, Юра Яковлев…

Никогда не было у нас никаких массовиков-затейников. Это исключалось! Иногда в Щелыкове сменялась администрация, а в руководстве дома отдыха появлялись какие-то отставные военные. И у каждого нового начальника сразу возникал порыв «правильно» организовать для нас «культурный отдых». На веранде старой столовой вешали репродуктор, и начинали греметь советские песни. Выключить его почему-то никогда не получалось. И тогда на крышу с ведром воды залезали Владлен Давыдов или Виталий Доронин и заливали этот репродуктор, чтобы он наконец замолчал!

Королева Щелыкова

Еще одна особенность Щелыкова – там совсем нет возрастного деления, и с давних пор среди моих друзей-щелыковцев далеко не все оказались моими ровесниками или людьми, близкими мне по возрасту. А больше половины тогдашних моих сверстников надолго стали мамиными друзьями, подругами самыми настоящими, хотя многие ей во внучки годятся. Иногда звонят маме по телефону: «Татьяна Густавовна, мы знаем, что Катя с Володей уехали, так мы к вам в гости придем!»

Вообще, мама – человек в Щелыкове очень уважаемый. Принимает самое деятельное участие во всех мероприятиях и затеях щелыковских, везде поспевает. Если вспомнить «Аркадиады», то почти в каждой звучат песни или какие-то стихи, где шутливо-любовно поминается Густик (это мамино шелыковское прозвище):

«Ах, столовая славная,
“Блям” колоколов.
Ах, Густик державная,
Аромат пирогов…»

(на мотив песни «Москва златоглавая»).

Или:

«Все как прежде, все та же гитара,
Шаг за шагом ведет за собой…
…Но начнем мы работу исправно,
Чтоб закончить ее поскорей –
Так велела Татьяна Густавна,
А мы все подчиняемся ей!» и т. д.

Посвящают маме даже «искусствоведческие» эпиграммы:

«Спор, дискуссии в балете:
Кто главнее всех на свете?
Григорович? Виноградов?
Дима Брянцев? Василёв?
Иль Васильев самый главный?
Кто же “самый генеральный”?
Всех мудрей, принципиальный
Есть ответ совсем банальный:
Густик всех авторитарней!»

С утра вокруг мамы начинается такое хождение-кружение, переговоры: «Татьяна Густавовна, мы вас сегодня ждем на именины!», «Татьяна Густавовна, приглашаем вас на день рождения!», «Не забудьте – сегодня идем в Покровское!», «Собираемся у Красного обрыва!», «Татьяна Густавовна, берите корзинки – в Зачарованном лесу появились белые!» и так далее. У нее на все хватает сил и самого живого интереса к людям и событиям! Помню случай, когда мама (она по-прежнему проводит каждое лето в Щелыкове) вместе с друзьями пришла к нам в гости в Рыжевку (куда мы с Володей переселились в последние годы). Стояла безумная жара, мы какое-то время посидели за столом, и мама собралась обратно, опять пешком, а ведь до дома отдыха около шести километров. Ушла с друзьями уже к вечеру, и мы договорились, что, как только она вернется к себе в номер, позвонит нам. Стемнело – звонка все нет! Мы уже начали волноваться: человек она немолодой, прошла больше десяти километров, жара, давление, и вообще, нагрузка за день большая… Наконец в первом часу ночи (!) мама взяла трубку и очень удивилась нашей тревоге: «А что вы беспокоитесь-то? Просто от вас я тут еще к одним друзьям зашла, совсем рядом, километрах в трех, посидели немножко. Все нормально!»…