Мадам Таро

Он так торопил меня, что я тоже начала суетиться. Провела стиком по краю поющей чаши – раздался тихий звон. Юхан тоже стал успокаиваться.

– Итак, что сейчас с Сонхуном? Подумай о нем и вытяни одну карту.

– Забавный вопрос, – ответил Юхан и вытянул карту из середины колоды. – Ну и что с ним? – спросил он, передавая ее мне.

– Если верить… – начала я.

Это была Тройка мечей – красное сердце, которое насквозь пронзают три меча. Над сердцем сгущаются свинцовые тучи, на него обрушивается сильный дождь.

– И что это? Ему в сердце воткнули нож? – спросил Юхан.

– Боль. Основное значение этой карты – боль.

– И что болит у этого подонка?

– Наверное, сердце. Или душа. – Я тяжело вздохнула. – Здесь три меча. Они символизируют Анну, Ким Мунён и ту девочку.

– И это всё?

Тут у Юхана зазвонил телефон.

– Минутку, – сказал он и направился к окну. Меня не покидало дурное предчувствие.

Юхан вернулся; у него был мрачный вид. Он ничего не сказал, но я все поняла.

– Снова… – прошептала я.

Ситуация ухудшалась.

– Этот придурок сошел с ума? Сколько еще человек он собрался убить? – негодовал Юхан.

– Снова мусорный бак?

– Это девушка, которая считалась пропавшей, ею занималась поисковая группа. Им пришел запрос – заявителем оказался сотрудник мусороперерабатывающей компании. Сначала они думали, что это не тело, а манекен, поскольку рука странно торчала…

Я молча рассматривала карту. Цифра три означает завершенность, но если рассматривать ее в числах от нуля до девяти, она символизирует начало.

– Неужели дело этим не кончится? – спросила я.

Мы с Юханом не отрываясь смотрели на сердце с тремя мечами.

* * *

В тот вечер ко мне пришла неожиданная гостья. Камилла. Уже стемнело, но она была в солнцезащитных очках.

– Я поработала над своими глазами, так что ношу очки; надеюсь на ваше понимание. Какой уж тут бизнес, когда кругом ходят слухи, что девушек из моего клуба убивают… Решила, пока не работаю, хоть приведу в порядок лицо, – объяснила она.

– Вам непросто сейчас; все эти убитые девушки… – начала я.

– Нет, мне без разницы. Меня волнуют деньги. Надо как-то выплачивать долги, голова кругом… Как же надоело! Даже после смерти они будут преследовать меня. – Ее голос звучал очень устало. – Послушай, – сказала Камилла и посмотрела на меня в упор. – Прекрати. Прямо сейчас, пока все не стало сложнее.

Хоть на ней и были очки, я все равно почувствовала ее пристальный взгляд.

– Мы не сработаемся. Прекращай свои полицейские игры на моей территории, – отрезала она.

– А если нет, то что? – Я тоже больше не церемонилась.

– Сделаю по-своему. У тебя свои законы, у меня свои.

– Только скажи, где Сохи, и я сегодня же перестану.

– Достала… – сказала она с презрением. – Знаешь ли ты Сохи? Ты просто девочка на побегушках…

Мне было все равно. Хотелось высказать все, что я думаю, прямо в ее наглое, дерзкое лицо, но я сдержалась. Чувства всегда все портят.

– Она сказала, что устала от сестрицы, которая строит из себя всезнайку, и что не хочет видеть тебя. Выброси свои глупые карты и больше не ищи ее.

Камилла швырнула карты мне в лицо. Если и есть в мире дьявол, который питается чужими несчастьями, то он сейчас стоял прямо передо мной.

– Прекращай уже! – кричала Камилла.

Я же, наоборот, была спокойна.

– Ни за что. Ни за что не прекращу.

Меня беспокоило состояние Камиллы. Пусть она и сказала, что ее больше заботят деньги, чем смерть девушек, я почувствовала, что она боится.

– То есть пусть девушки продолжат умирать?!

– Дело об убийстве Анны и Ким Мунён связано с моим бывшим коллегой, так что мне нечего сказать. Но другие преступления могут быть убийствами-подражаниями.

– Нет, все убийства совершил парень Ким Мунён. Чем занимается полиция?! До сих пор, слышишь, до сих пор его не нашли! Сколько еще человек он убьет? И кто будет следующей? Я?

– О чем ты?

– Сегодня…

Я увидела, как из-под черных очков по щекам Камиллы полились слезы, и удивилась резким переменам в ее настроении. Она пыталась сдержать эмоции и говорить ровным голосом.

– Чхве Танби, которую нашли в мусорном баке, – моя младшая сестра. Мы подружились, когда работали в рум-салоне, и как-то раз узнали, что мы сестры. Одна семья. Год назад она бросила это занятие и пошла в элитный торговый центр моделью на показы мод. Они с Мунён были лучшими подругами. Мунён тоже бросила эскорт и какое-то время хорошо жила, а потом вернулась. Сколько же я ее ругала: «Зачем ты вернулась в этот ад?» Но Танби была другой. В отличие от меня, у нее были мечты. Даже стервы из клуба смеялись над ней – мол, какие еще могут быть мечты, кроме как грести деньги? А у нее была. У нее было будущее.