Мадам Змея

Генрих, возможно, не любил сплетни, но Катрин видела — муж хотел бы знать, где де Шабо находит деньги, необходимые для того, чтобы жить на широкую ногу. Он обязательно передаст Диане то, что услышит от Катрин, а его любовница сделает так, чтобы эта информация стала циркулировать к неудовольствию Анны. Возможно, тогда Анна, в свою очередь, подстроит какую-нибудь неприятность Диане. Катрин очень надеялась на это; чтобы доставить огорчение Диане, стоило немного потрудиться.

— Его отец, я слышала, удачно женился, — продолжила Катрин. — Мачеха де Шабо не только богата, она также молода и красива. Вероятно, именно она дает возможность молодому человеку жить при дворе так, как он живет.

Катрин посмотрела на Генриха с мольбой во взгляде. Она говорила ему: «Видишь, я могу узнавать обо всем происходящем. Если ты сблизишься со мной, мой дорогой, ты поймешь, как я могу служить тебе».

— Как это на него похоже! — с презрением в голосе заявил Генрих. — Я верю, что он способен жить на деньги мачехи.

Он задул свечи и лег в постель.

Катрин, как всегда, трепетала; она старалась не думать о том, что она видела сквозь дыру, соединявшую в Сент-Жермене ее комнату с покоями Дианы.

Волнение охватило двор; король раздраженно заговорил о происшедшем со своим новым любимчиком, д'Энгеном. Мадам д'Этамп и ее любовник, де Шабо, испытывали ярость и страх. Катрин держалась бесстрастно, но ее душа ликовала. Она сыграла свою любимую роль. Ей удалось вызвать скандал и остаться при этом в тени. Сейчас она наслаждалась результатом своих трудов, о которых никто не догадывался.

Дело касалось де Шабо и самого дофина.

Произошло следующее: окруженный придворными, членами реформистской и католической партий, Генрих увидел возле себя де Шабо. Любовник Анны был одет так же великолепно, как и дофин. Генриха охватила ненависть к де Шабо. Перед ним стоял щеголь, обманывавший короля с женщиной, которую Генрих не выносил, поскольку она была врагом Дианы.

Вспомнив беседу с Катрин, Генрих внезапно не смог удержаться от вопроса:

— Как это вам, де Шабо, удается так роскошно одеваться? Я знаю, что ваше жалованье не очень велико.

Де Шабо, смутившись, ответил:

— Моя мачеха ни в чем мне не отказывает. Она весьма щедра.

Генрих пожал плечами и отвернулся.

Диана, находившаяся рядом, тотчас поняла, что да Шабо здорово оплошал с ответом; она увидела в этом шанс пустить сплетню о последнем любовнике Анны д'Этамп.

С подачи Дианы среди членов католической партии пополз слух.

— Моя дорогая, де Шабо признался дофину в том, что он является близким другом своей мачехи.

— Она его содержит! Ну конечно, ведь он так красив. Этот старик, его отец, уже, верно, ни на что не способен.

Когда де Шабо узнал, как истолковали его слова, он поспешил в отцовский дворец. Ему удалось убедить старика, что эта сплетня ни на чем не основана. Вернувшись в королевский двор, де Шабо решил во что бы то ни стало отомстить за оскорбление.

Теперь волнение охватило партию католиков. Диана не ожидала, что де Шабо проявит такую непримиримость. Глупец заявил, что не успокоится до тех пор, пока клеветник не предстанет перед ним на арене для турниров. Его не пугало то, что этими словами он бросал вызов наследнику престола.

Оставшись одна, Катрин засмеялась. Генрих оказался в неловком положении. И кто был в этом виновен? Диана! Разве не она пустила слух, который вынудил де Шабо потребовать удовлетворения? Люди говорили, что из-за ненависти мадам Дианы к Анне д'Этамп дофин попал в крайне неприятную ситуацию. Они не знали, что семя раздора было брошено кроткой Катрин.

Ужасное положение! Этот глупец де Шабо, говорила себе Диана, рвется в бой. Закон запрещает бросать вызов наследнику престола. Де Шабо должен это знать. Он не смеет заявлять вслух о своем желании получить сатисфакцию — хоть он и не произносил имя Генриха, все знали, кого он имеет в виду.

Находчивая Диана принялась искать козла отпущения, она остановила свой выбор на Франциске де Вивонне, красивом молодом человеке, имевшем репутацию доблестного воина. Его считали лучшим фехтовальщиком и борцом Франции. Одно время он был любимцем короля; однако, будучи человеком честолюбивым, он предпочитал нежиться в лучах поднимающегося солнца, избегая близости заходящего светила. Такой человек охотно ухватится за шанс заслужить благодарность будущего короля.

Диана послала за де Вивонном и поделилась с ним своими желаниями; вечером того же дня, когда вся компания отужинала и придворные заполнили банкетный зал Ле Турнель, де Вивонн подошел к де Шабо и взял его под руку.

— Месье де Шабо, — громко заявил он, — до меня дошли слухи о том, что вы хотите защитить свою честь и сразиться с обидчиком.

В зале воцарилась гробовая тишина. Де Шабо вспыхнул, потом побледнел. Сидевший в кресле король подался вперед, нахмурив брови. Анна д'Этамп побелела. Лицо Генриха стало алым; Катрин, натянув на себя маску изумления, с трудом сдерживала разбиравший ее смех.

Наконец де Шабо заговорил.

— Это верно, что обо мне пустили лживые слухи. Я не успокоюсь, пока не получу удовлетворение от клеветника.