Made in France

Но это в теории. На практике я намерен впервые применить открытый мною метод при расследовании дела о "Приюте Святого Луки".

Среда 21 апреля, момент времени t + 10 секунд — улица Муфтар

Феликс бесшумно прокрался в гостиную. Софи стояла на четвереньках на ковре и что-то высматривала под диваном. Рядом с ней сидела Зоя, скальпируя куклу и посасывая деталь из набора "Лего".

— Приветик, красавицы! — проговорил Феликс оледеневшими губами, стараясь, чтобы голос звучал как можно естественнее. — Что ты там ищешь, Созо?

— Да ничего я не ищу! — Софи поднялась. Глаза у нее горели безумным огнем. Она подтянулась и шепнула Феликсу в ухо: — Только ничего не говори! У нас катастрофа!

— Что случилось-то? — чуть слышно спросил Феликс, косясь на Зою, которая с интересом прислушивалась к их разговору.

— Она пока не заметила. Но, если я ее не найду, как мы ее будем укладывать спать? Она устроит жуткий скандал!

— Что не найдешь?

— Пустышку! — беззвучно пророкотала Софи.

— Вот срань!

— Не ругайся при ребенке! А вдруг она совсем потерялась? Что будем делать?

— Думать о геноциде в Руанде. Вроде иногда помогает…

— Срань! — раздался тонкий голосок.

Феликс и Софи потрясенно переглянулись.

— Мне почудилось или?.. — неуверенно протянула Софи.

— Точно! Она заговорила! — подтвердил Феликс.

Зоя смотрела на родителей, гордо выставив два зуба.

— Зоя! Ты сказала свое первое слово! В день, когда тебе исполнился год! — У Софи на глаза навернулись слезы.

— Умница моя! — взволнованно похвалил дочь Феликс.

И все семейство замерло в блаженном восхищении друг другом.

— Откровенно говоря, я не думал, что ее первое слово будет "срань", — нарушил молчание Феликс.

— Да уж, — согласилась Софи. — Выглядит обещающе.

— Может, попробуешь сказать "папа"? — обратился Феликс к дочери.

— Срань? — переспросила Зоя.

— Нет, моя сладкая. Это очень плохое слово. Скажи лучше: па-па.

— Жо-па?

— С ума сойти! Где она могла это слышать? — задохнулась от гнева Софи. — Что с ней такое?

— Может, заболела? Когда ты в последний раз мерила ей температуру? Давно?

— Говно! Говно! — радостно подхватила Зоя.

— Ну все, с меня хватит! — сурово произнесла Софи. — У меня впечатление, что она над нами издевается. И вообще, скоро придет твоя сестра, а у нас еще ничего не готово.

— Да, кстати… — предпринял Феликс безнадежную попытку. — Может, ради такого случая позовем и мою мать?

— Ответ: нет. Пояснения требуются?

— Э-э… Ладно, я просто так спросил.

— Значит, так. Продолжаем разговаривать, а сами потихоньку ищем. Но так, чтобы она не догадалась, что мы ищем, понял?

— Понял, понял.

— Расскажи, дорогой, что хорошего ты сегодня сделал?

— Встречался с Исидором Будини и с полицейскими…

— Замечательно!

— Пришлось объяснять, почему убийства, описанные в моем сценарии, произошли в действительности и как…

— Великолепно!

— Кажется, мне удалось убедить их пока оставить меня на свободе…

— Гениально! Какой прекрасный день! — И тут вдруг до Софи дошел смысл его слов. — Ты что, смеешься?

— Если честно, мне совсем не до смеха.

Софи согласилась присесть на диван и на время прервать поиски священной пустышки. Феликс поведал ей о знакомстве с Галашю. Зоя спокойно сидела на ковре и расщепляла на молекулы плюшевого зайца.

— Ничегошеньки не понимаю! — воскликнула Софи.

— Да тут и понимать нечего. Просто все, что описано в сценарии "Приют страха", произошло в действительности.

— Но этого не может быть!

— И тем не менее это факт.

— Но как такое возможно? Ты что, читал про это заведение в газетах?

— Нет, газеты ничего про это не писали. Администрация дома престарелых сделала все, чтобы замять дело.

— Тогда не остается ни одного рационального объяснения!

— Ну, как сказать… Одно есть.

— Какое?

— Видишь ли… Этот сценарий…

— Ну? Рожай уже!

— Его написал не я.

А в это время в Кнокке-ле-Зут…

Г-н Юбер С., страстный поклонник неожиданных поворотов сюжета, к несчастью, не смог в полной мере оценить сделанное Феликсом поразительное признание, поскольку заснул над книгой, едва начав вторую часть (что, разумеется, никак не связано с достоинствами романа; просто, как любит повторять наш кнокке-ле-зутский эпикуреец, "коньячок на коньячок — отправляйся на бочок!").

Желаем ему приятных сновидений и возвращаемся к нашей истории.

2 "Красавчик, убивший отца моего" (Мишель Капюто, 1979)

Среда 21 апреля, 18.00— "Приют Святого Луки"

В комнате Шарля и Мадлен проходило совещание на высшем уровне. Столетняя чета восседала под афишей фильма "Бесстыжая студентка", на которой героиня старательно отрабатывала пластичность трудной позы. Рядом с ними устроились Фердинан Бик, Сюзанна Борниоль, Одетта Флонфлон и Луиза Куртпуэнт. Слово взял Фердинан.

— Поскольку вы любезно избрали меня президентом, — торжественно начал он, — я зачитаю протокол. "Единогласным решением членов, присутствующих на генеральной ассамблее, Луиза Куртпуэнт принимается в тайное общество ВВ, оно же "Воинственные ветераны".