Мадикен. Мадикен и Пимс из Юнибаккена

Лисабет тоже сомневалась, можно ли что-нибудь из ее подарков считать настоящим блаженством. И вдруг Мадикен с торжеством говорит:

— А как же! И ты получила блаженство, и я тоже! У нас же есть теперь Кайса.

Лисабет засмеялась от радости:

— Верно! У нас же есть Кайса!

СОЛНЦЕ МАЙСКОЕ СИЯЕТ

Кайса — это такое блаженство, от которого с каждым днем в доме становится все больше и больше радости! Скоро она уже научилась поднимать головку, потом стала вдруг смеяться, потом вдруг увидела свои ручки и принялась их подолгу разглядывать, как будто это какое-то невиданное чудо. Что бы ни делала Кайса — чудесно и удивительно. Она всегда мила — и когда зевает, и когда кричит. И все ее любят.

— Какая же ты у нас сладенькая! — говорит Альва. — Так бы тебя, кажется, и украла!

А Кайса хохочет, словно она понимает, что сказала Альва.

«Какая счастливая Лисабет! — думает Мадикен. — Она может целый день проводить с Кайсой».

А Мадикен опять ходит в школу. Чтобы побыть с Кайсой, Мадикен должна пораньше приходить из школы, и она старается нигде не задерживаться. Едва ступив на порог, она уже спрашивает:

— А где Кайса?

Кайса часто спит в своей колясочке. Хотя Линус Ида и старается отговорить маму от такого безумства.

— Никак вы решили уморить ребенка? — спрашивает она. — Право слово, никогда еще не видала, чтобы младенца зимой выставляли на улицу!

Но мама только смеется. Кайса возвращается с прогулки вся румяненькая, свеженькая, и от нее чудесно пахнет.

— Ну, посмотри сама, — говорит мама Линус Иде. — Разве она не похожа на румяное яблочко?

Тут Лисабет идет в прихожую и разглядывает себя в зеркало.

— А правда, я ведь тоже похожа на румяное яблочко? Только я покрупнее.

Ей кажется, что с Кайсой слишком много возятся, и вечером, забравшись к Мадикен в постель и примостившись у нее на плече, Лисабет иногда спрашивает:

— А ты Кайсу любишь больше, чем меня?

И Мадикен отвечает, что вовсе даже нет. Только она любит обеих сестренок по-разному. Кайсу — по-своему, а Лисабет тоже по-своему, но очень, очень сильно!

— Ну а ты-то кого любишь? — спрашивает Мадикен.

— Я тоже люблю Лисабет очень-очень сильно и по-всякому! — говорит Лисабет, заливаясь смехом. — И тебя тоже! И Кайсу! И маму! И папу! И Альву! И Сассо, и Госю! И Мартина Берглунда чуточку! И тоже всех по-разному.

Река покрылась льдом, потом лед сошел. Еще недавно Мадикен и Лисабет бегали по нему на коньках, строили у дровяного сарая снежную крепость, а теперь уже снег растаял, и лед тоже. Выглянул первый подснежник, в один прекрасный день зацвели фиалки, и вдруг настала весна. И вот уже на дворе — последний день апреля. Надо же, как быстро прошел целый год!

— Мама, можно мне вечером пойти в новых лаковых туфельках? — спросила Мадикен уже за завтраком.

— Надевай, если хочешь испортить в первый же день, — говорит мама. — Знаешь, надень-ка ты лучше старые сандалии! В них лучше всего бегать вокруг костра.

Мадикен вспомнила, что случилось на Майском костре в прошлом году, и не стала спорить с мамой.

На этот раз мама и папа тоже решили пойти посмотреть на Майский костер. И Кайса тоже пойдет.

— Надо же ей посмотреть на костер, чтобы знала, какой он красивый! — говорит папа.

— Да, — говорит Лисабет, — чтобы все посмотрели, какая у нас красивая Кайса!

И Мадикен подумала, что Лисабет высказала очень правильную мысль.

— И тогда они, наверно, скажут, как тогда Линдквист: «Я увидел маленького человечка!» Ты еще помнишь?

— Помню, конечно! — говорит Лисабет. — Но теперь-то я уже большая.

Папе пора идти в газету. Сегодня он пойдет один, Мадикен его не провожает, потому что ей не надо в школу.

— Да, кстати о Линдквисте! — говорит папа. — Его, беднягу, скоро отправят в больницу. Его нельзя больше оставлять одного в хибарке, где он живет. Он становится опасен и самому себе, и окружающим.

Альва очень жалеет Линквиста.

— Бедненький дурачок! — говорит она. — Надеюсь, что в больнице ему хоть табачку дадут понюхать. Это же его единственная радость!

Альва уходит в прачечную, сегодня у нее стирка. Но вечером она тоже, конечно, пойдет на Майский костер.

Мама обещала сегодня пойти с Лисабет в город и купить ей ранец и пенал. Такое важное дело нельзя откладывать на последнюю минуту. В школу, правда, идти только через четыре месяца, но Лисабет уже ходила записываться, и теперь она, можно сказать, уже школьница. А ранец — это ее давняя мечта.

— Я хочу заранее все приготовить, — говорит Лисабет.

Мадикен остается дома, чтобы присматривать за Кайсой.

— Она, наверно, проспит до нашего возвращения, — говорит мама. — Но на всякий случай ты все же за ней приглядывай.

Сегодня один из первых теплых весенних дней. Мадикен сидит на кухонном крыльце, поглядывая на коляску, которая стоит под вишней, она читает про тайны заколдованного замка. В этой книге много страшного, но даже привидение старого замка не кажется таким жутким при ярком солнечном свете.