Мадлен. Пропавшая дочь. Исповедь матери, обвиненной в похищении собственного ребенка

На этом втором, а может быть, даже третьем этапе поисков планировалось охватить и территорию, указанную Дани Крюгелем. Позже решили снова осмотреть и дом Роберта Мюрата, и номер 5А в «Оушен клаб». Несмотря на то что мы, рассуждая трезво, не придавали большого значения результатам работы южноафриканца, нам все же хотелось, чтобы они были проверены, — просто для очистки совести. Обнаружение тела было не единственной целью этого поиска. Оставалась надежда, что могут быть найдены какие-нибудь важные улики. К этому времени нам уже было известно о множестве случаев, когда улики ускользали от внимания сыщиков вначале и обнаруживались при последующих поисках. На этом этапе я еще в какой-то мере доверяла медиумам, а некоторые из них тоже советовали нам снова тщательно обыскать окрестности. Кто бы что ни думал, мы хотели быть уверенными, что сделано все возможное.

Миновал восьмидесятый день, а Мадлен все еще не с нами. Для меня именно этот день имел особое значение, потому что как раз на восьмидесятый день после похищения была найдена и освобождена бельгийская школьница Сабина Дарденн, которую удерживал у себя безжалостный насильник и убийца Марк Дютру. Я старалась побольше думать о таких «благополучных развязках», но нужно ли говорить, что с каждым очередным сроком я лишалась частицы сердца. В тот самый день, 22 июля, в «Санди экспресс» появилась статья с заголовком «Призвать к ответу родителей Мэдди!». За «небрежное отношение», как было сказано в статье. К этому времени для нас подобные нападки уже были не в новинку, и все же и меня, и Джерри очень задело то, что автор этой статьи делал нас косвенно виновными в похищении Мадлен. Больнее всего нам было не оттого, что люди могли так думать о нас, а оттого, что нам еще раз напомнили, что это мы, пусть и непреднамеренно, дали возможность хищнику сделать свое черное дело. Мы оставили Мадлен одну, и, как я уже говорила и как повторю еще не раз, чувство вины за это — наш тяжкий крест, который мы будем нести до конца своих дней. А что до похитителя, он, наверное, посмеивался самодовольно, думая: правильно, обвиняйте ее родителей, только не трогайте меня, чтобы я мог спокойно, оставаясь в безвестности, продолжать заниматься своим делом — похищать детей.

Неужели все забыли об этом человеке? Кем бы он ни был, он по-прежнему оставался на свободе.

14 ВОЙ СИРЕН

Если 18 июля было поворотным пунктом, то ближайший понедельник, 23 июля, — это день, когда должны были предостерегающе «завыть сирены».

Джерри в сопровождении Жюстин вылетел в Вашингтон, чтобы посетить Национальный центр США по делам пропавших и эксплуатируемых детей, расположенный в Александрии, в штате Виргиния. Джерри давно хотел это сделать, и его желание окрепло после разговора с генеральным директором центра Эрни Алленом. На время пребывания Джерри в США были запланированы несколько других важных встреч и интервью, в том числе и интервью для телевизионной передачи «Самые разыскиваемые люди в США», которую с 1988 года ведет активный защитник пропавших и похищенных детей Джон Уолш. Еще Джерри удалось встретиться с Альберто Гонзалесом, генеральным прокурором США, который предложил португальским властям помощь, в том числе и проведение экспертизы специалистами ФБР.

В тот вечер я позвонила Рикарду Паива, чтобы попросить его помочь мне перевести пару писем. Говорил он как-то непривычно сухо. Когда разговор зашел о предстоящей поисковой операции, он сказал, что Энкарнасан хочет поговорить с нами до ее начала. Отчетливо помню, что он сказал: «Наше расследование пойдет по другому пути». «Отчет Дани Крюгеля заставил их встряхнуться», — добавил он.

Я удивилась. Не может быть, чтобы полиция такое большое значение придала данным, полученным какой-то непонятной и непроверенной чудо-машиной! Меня охватило волнение: что, если у них есть какие-то веские доказательства, подтверждающие теорию Дани? Мне оставалось только молиться Богу, чтобы это предположение не оправдалось.

На следующий день позвонил Билл Хендерсон и сообщил, что судебная полиция перенесла начало поисков и нашу очередную встречу на следующую неделю. Обе новости меня расстроили. Почему все так затягивается? Теперь, зная, чем все закончилось, я понимаю, что тогда в Портимане происходило то, о чем я в то время и подумать не могла.

Вечером к нам на виллу пришли Рикарду и Жозе де Фрейтас. Рикарду почти все время молчал, а Жозе говорил о текущих делах и о Крюгеле. Он упомянул, что полицейские обсудили его метод с каким-то профессором из Белфаста, и тот назвал этот метод «псевдонаучной фантастикой». Я решила, что Жозе имел в виду английских полицейских, которые поделились своим мнением с португальскими коллегами. Не знаю, приняли ли это к сведению следователи из судебной полиции. Когда ты постоянно ощущаешь давление и отчаянно ждешь новостей, логика порой отключается.