Madonna. Подлинная биография королевы поп-музыки

Подобно тому как для тура «Blond Ambition» Мадонна набирала танцоров среди нью-йоркского андеграунда, для «Confessions» она пригласила настоящих трейсеров. Идея поставить номер с элементами паркура пришла к ней после просмотра фильмов Люка Бессона «Ямакаси: новые самураи» и «13-й район». Номер «Зитр», где ее танцоры выполняют опасные акробатические трюки, один из самых захватывающих моментов шоу.

Этот номер требовал хорошей физической подготовки. «Врать не буду, пришлось хорошенько потрудиться, прежде чем что-то получилось», — говорит один из солистов труппы Михран Киракосян. Несмотря на то что он происходил из спортивной семьи (отец работал хореографом, а мать была легкоатлеткой) и всю жизнь танцевал, Киракосян находил хореографию «Jump» трудной для исполнения. «Именно поэтому мне и нравится танцевать у Мадонны. Она не боится подталкивать нас и пробовать новые творческие идеи». Используя в своем шоу элементы верховой езды, паркура и катание на роликах, она связывала воедино спорт и танец.

После энергичного «Jump» следовала мистическая сцена, завершающая первую часть представления. Танцоры по очереди произносили признания: «Я живу, спрятав прошлое глубоко внутрь», — говорил один. «Я отрубаю себе руки», — говорил другой. Их слова повисали в воздухе, и в этот момент появлялась Мадонна в одном из своих самых провокационных образов — стоя раскинув руки в подражание распятому Христу на гигантском зеркальном кресте. Многие считали подобное обращение с распятием дурным вкусом, но сама Мадонна заявила, что «Иисусу бы это понравилось», и пригласила на один из римских концертов Папу Бенедикта XVI. Она находила, что распятие — такой же католический китч, как и лубочные статуэтки Святого Сердца, занимавшие почетное место в гостиной ее матери. Члены московского Союза ревнителей православия не уловили ее иронии и во время концерта сожгли плакат с изображением звезды. Для некоторых крест был доказательством того, что Мадонна наконец поверила в свой собственный миф, что она действительно считала себя мессией, посланным спасти мир, кем-то вроде самозваного Христа двадцать первого века. «Нам казалось, что это немного вульгарно, как-то по-лос-анджелесски», — говорит ее бывший танцор Салим Гоулус.

Отдельные представители католической церкви, напротив, считали это шоу доказательством ее веры. Священник отец Карлос Новоа написал в колумбийской газете «El Tiempo», что «имитация распятия — это не насмешка над крестом, а скорее наоборот, экзальтированное представление тайны смерти и воскресения Христа». Он сказал, что песня «Live To Tell», в которой Мадонну распинают, «одна из самых лучших проповедей, которые я когда-либо слышал».

Как бы там ни было, это была очень эффектная сцена. Когда она пела «Live To Tell», на экране над крестом мелькали числа от 0 до 12 000 000, означающие число детей, осиротевших в результате эпидемии СПИДа в Африке. Этой волнующей статистикой начиналась «бедуинская» часть шоу, где в номере «Isaac» поет знаменитый израильский певец ИцхакСинвани. Видеокадры рассказывали о войне в Ираке и о голоде в Африке — тем самым Мадонна сообщала, что боль и страдание есть во всем мире. На одной из ее танцовщиц был надет хиджаб, который Мадонна снимала, подразумевая под этим жестом освобождение. «Она — птица, заключенная в клетку, в конце концов она снимает чадру и выходит на свободу», — комментировала Мадонна впоследствии. Хотя хиджаб предназначен для того, чтобы скрывать лицо женщины от мужских взоров, и символизирует ее подчиненное положение, со стороны Мадонны было довольно самонадеянно претендовать на роль освободительницы. Для многих мусульманских женщин хиджаб является не только способом защиты от нежелательного мужского внимания, но также знаком культурного отличия.

После «бедуинской» части настроение резко меняется. На фоне декораций с изображением нью-йоркских небоскребов Мадонна, аккомпанируя себе на гитаре, исполняла «I Love You New York» и «Ray Of Light». В этот момент можно было практически осязать экстатическую энергию зала. Так бывает на клубной вечеринке, когда все, кто находится под кайфом, одновременно ощущают «приход». Допев песню, Мадонна садилась на сцену и разговаривала с залом так, будто находилась в тесной компании друзей: «Ах, — вздыхала она, — как же хорошо быть дома».

Когда Мадонна исполняла акустическую версию «Drowned World», огромный зал лондонского стадиона «Уэмбли» то и дело взрывался аплодисментами. Исполняя «Let It Will Be», она обходила сцену шатающейся походкой, словно была опьянена славой. Тем самым она показывала, что слава может развратить и разрушить личность.