Мадрид и Толедо

Играя главную роль в кровавой драме, знаменитые тореро восхищали мужеством и были также безрассудно смелы, как и фанатично набожны: накануне представления каждый из них проводил определенное время в капелле. О жестоких схватках на арене слишком часто упоминается в старинной и современной литературе, поэтому еще раз повторять общеизвестные факты не имеет смысла. Однако некоторые детали можно встретить лишь у отдельных авторов, чаще иностранцев, которым претили вывороченные внутренности и потоки крови. К малоизвестным относится, например, обычай не добивать смертельно раненых лошадей. Вместо того чтобы облегчить муки обессиленного животного, его заставляли выступать до конца: набивали брюхо соломой, сшивали края раны и, смазав бока спиртом, вновь подводили к быку. Однажды устроители пытались свести на арене быка, тигра и льва. Вначале дикие звери пытались драться, но почувствовав силу противника, приняли оборонительные позы и замерли в ожидании. Ничего не изменилось с выходом 28 бульдогов; вид быка был настолько страшен, что и собаки не захотели сражаться. Через несколько часов странное представление было закончено и, не увидев смерти, публика потребовала вернуть деньги.

Коррида на Пласа де Торос

Поверженный бык

В Мадриде ежегодно устраиваются представления, где малолетние тореро сражаются с телятами. Вначале испуганные мальчики прячутся в ниши, но постепенно смелея, выглядят настоящими матадорами, когда в конце спектакля закалывают теленка под пристальным взглядом наставника. Раньше особое внимание привлекали бои с участием женщин. Дамы-тореро наряжались в розовые панталоны, усыпанные блестками корсажи и короткие юбки. Прежде чем убить животное, они притворялись неловкими, погружая меч в тело жертвы до 15 раз. В отличие от настоящих коррид, их противниками выступали молодые бычки с подпиленными или затупленными с помощью шаров рогами.

Испанские женщины не упускают случая продемонстрировать свою экзотическую красоту окружающим. Известный мадридский поэт сравнивал их с «розами, которым необходим свежий воздух, жаркие лучи солнца и темный покров звездного неба. Домохозяйки здесь всегда на улице. К чему зевать перед камином, когда смех толпы и звуки нежной музыки зовут пользоваться жизнью!». Женщина во все времена была главной героиней каждого народного гулянья, а таковые в старом и новом Мадриде чаще устраиваются в парках.

До конца столетия своеобразным центром городской жизни был Ретиро. Почти еженедельно в этом парке устраивались балы, маскарады и театрализованные представления. Следующий правитель не любил пикники, предпочитая природе прохладные залы дворца. При его преемнике полузабытые праздники в Ретиро возобновились, но уже без прежнего блеска. Практичный Карлос III приказал расположить на лужайках Ретиро фарфоровую фабрику, для которой пожалел участок в городе. В 1790 году парковой растительности вновь пришлось потесниться, поскольку монарх приказал устроить в зеленой зоне астрономическую лабораторию.

После нашествия армии Наполеона полуразрушенный Ретиро много лет пребывал в запустении, словно дожидаясь прихода второго создателя, коим после французского плена стал король Фердинанд VII. С конца столетия указом Альфонсо XII, очередного правителя из рода Бурбонов, парк целиком отошел народу Мадрида. Люди могли наслаждаться покоем в укромных уголках с романтическими названиями – таких, как питомник роз Росаледа или сказочные по красоте сады Сесилио Родригеса. Сегодняшняя молодежь столицы предпочитает Чоперу, где днем можно взять напрокат велосипед, а вечером, устроившись за столиком кафе, посмотреть старый фильм. Любителей архитектуры привлекают редкие монументальные постройки, среди которых выделяются два здания, созданные архитектором Рикардо Веласкесом Боско: классический дворец Веласкеса и образец раннего европейского модерна – Стеклянный дворец, действительно выстроенный из стекла и бетона.

Озеро в парке Ретиро

Со зверинцем парка Ретиро связан интересный случай, упоминавшийся в мадридской прессе конца XIX века: «Весьма любопытен бой быка с огромным слоном. Едва только на него устремлялся бык, великан хватал его хоботом, поднимал на клыках и отбрасывал на десяток метров. Потом, наскучив игрой, стал топтать, вскоре превратив огромное животное в бесформенную груду мяса. Этот слон был ужасен; его вожатому приходилось постоянно держать его ноги прикованными к крепким кольям. Однажды он разорвал цепи, разломал клетку и не спеша отправился в булочную, где съел весь хлеб и перебил зеркала, видимо, не найдя себя достаточно красивым».