Маджонг

— Тридцать восьмой. Но правда прелесть? Настоящий сталинский «большой стиль», адаптированный к детскому сознанию. Если бы в годы моего детства продолжали печатать такие атласы для школьников, клянусь, я бы никуда не уехал. Разве можно уехать от такой красоты?!

— Поздравляю, Брайан. Отличный экземпляр для твоей коллекции.

— Спасибо, спасибо. Но и ты ведь пришел не с пустым портфелем. Скорее показывай, что у тебя там.

— Да пустячок, Брайан. Небольшой довоенный атлас мира. Карманный формат.

— У меня есть один, судырьтымой. Ленинград ский?

— Ленинградский. Тысяча девятьсот сороковой год.

— Не хочу тебя огорчать, Константин, но он у меня есть. Вот посмотри. — Брайан взял с полки небольшой атлас в темно-сером переплете. — Самое интересное в нем — это карта Германии сорокового года. Война в разрезе: Польша уже не Польша, но Франция и Бельгия — еще Франция и Бельгия.

Регаме взял атлас и взялся листать его с интересом не совсем понятным у человека, в портфеле которого лежит такой же.

— Ты знаешь, Брайан, — сказал он после недолгой паузы. — Самое интересное в этом атласе, — он протянул книгу хозяину, — то, что существует вот этот. — Регаме достал другой, внешне точно такой же. — Посмотри: Ленинград, тысяча девятьсот сороковой год. Обложка та же и выходные данные те же. До последней точки.

— Да, все совпадает, — пожал плечами Брайан.

— Отлично! А теперь открой свой, ну хотя бы на четырнадцатой странице.

— Открыл. Украина.

— Замечательно. Что там рядом с Украиной?

— Румыния, Бессарабия.

— А теперь посмотри четырнадцатую страницу в моем экземпляре.

— Украина. Странно было бы увидеть здесь Оклахому. Боже мой!

— Ты видишь? Никакой Бессарабии рядом. Молдавская ССР со столицей в городе Кишиневе. Измаил и Рении уже отошли Украине, Тирасполь и Дубоссары — Молдавии.

— Боже мой! — повторил изумленный Брайан. — Но как же так? Это ведь тот же атлас!

— И это, как ты понимаешь, еще далеко не все, — Регаме пока даже не собирался отвечать на вопрос изумленного покупателя. Его нужно было додавливать. — В твоем экземпляре за Карело-Финской ССР, стыдливо присевшей на дополнительной странице двадцать три а, начинается Западная Европа. А у меня?

— Это невероятно, — простонал Брайан. — Молдавия и Литва. Латвия и Эстония.

— Кстати, заметь, пока Литва, Латвия и Эстония были европейскими государствами, им отводили на троих всего одну страницу в масштабе 1:7 500 000, а в качестве советских республик по отдельной странице получила каждая, и масштаб теперь 1:3 500 000. К своим и внимания больше, да? — засмеялся Регаме.

— Совсем другой атлас.

— Атлас тот же, — решил не идти против правды Регаме, — а объяснение на последней странице внизу. Издание подписано в печать в апреле сорокового. А новые страницы — в январе сорок первого года. Это был своего рода дополнительный тираж с изменениями. Сталин и Гитлер перечерчивали карту Европы так стремительно, что Управление геодезии и картографии за ними не успевало. Основной тираж атласа, — Регаме поднял руку с экземпляром Брайана, — еще в конце сорокового начал продаваться по всему Союзу, но дополнительный тираж, отпечатанный не раньше мая сорок первого, был даже не весь вывезен из Ленинграда, и часть его пропала в годы блокады. Так что этот экземпляр, — другой рукой он поднял свой, — куда большая редкость.

— Судырьтымой…

— Но, Брайан, — не дал перебить себя Регаме, — я не знаю у нас ни одного коллекционера, у кого были бы оба эти атласа. А между тем вместе они, как китайские вазы эпохи Цин, стоят неизмеримо больше, чем каждый в отдельности. Скажи мне, тебе нужно это издание?..

В этот момент Регаме мог уверенно назвать сумму, впятеро превосходящую стоимость этой, в общем-то, недорогой книги, и Брайан Стоун взял бы ее, не раздумывая. Но и тут Регаме не спешил. Он назвал цену всего вдвое большую реальной стоимости атласа, а когда Брайан поднялся, что бы принести деньги, Регаме попросил его подождать.

— Видишь ли, Брайан, — сказал Регаме и сделал паузу, чтобы понять, насколько собеседник увлечен происходящим. В иной ситуации тот обязательно обыграл бы в ответной реплике эту фразу, которая на самом деле никогда не звучала в любимом фильме «Адъютант его превосходительства». Но в этот раз Брайан терпеливо молчал, слушая Регаме. — Мне придется просить тебя об одной услуге.

Он тут же почувствовал, как изменилось отношение собеседника к разговору. Одно дело — милые забавы со старыми картами, совсем другое — работа. Брайан отлично помнил и кто он, и сколько может стоить его услуга.

— Я слушаю, Константин, — Брайан откинулся в кресле и прикрыл глаза.

— Брайан, ты заметил, что за последнюю неделю наше спокойное захолустье превратилось в какой-то беспощадный Пракседис-Герреро.

— Наркотики? — вскинул брови американец.

— Нет-нет, я имел в виду не причину, а саму обстановку. Причина же, — засмеялся Регаме, — куда более тонкая.

— До Мексики вам тут еще далеко, — успокоил Регаме Брайан. — И что же?