Маэстра

Хозяин уже смотрел в другую сторону. Я сделала шаг назад, чтобы пропустить ожидавших своей очереди гостей. Позади Баленски, в тени трапа, стояли два огромных амбала стандартного телосложения регбистов в плохо сидящих черных костюмах (ну почему миллиардеры всегда экономят на костюмах телохранителей?! Хороший портной наверняка смог бы скроить костюм так, чтобы из-под него не торчали пушки!), со скрещенными на груди руками и гарнитурами в ушах. Взглянув на них, я ощутила ни с чем не сравнимое леденящее прикосновение адреналина, похожее на первый глоток идеального мартини.

Я немного сдала назад, стараясь затеряться среди других гостей, притворилась, что машу рукой кому-то из знакомых, а потом тихонько спросила у официанта, где находится дамская комната. Неспешным шагом он проводил меня вниз по лестнице, затем провел по коридору, украшенному копиями фресок Кокто из Вильфранш-сюр-Мер, которые изображали святого Петра с рыбами, и распахнул передо мной дверь в ванную комнату. Я заперла за собой дверь и стала ждать звука удаляющихся шагов, но напрасно. Вот ведь крыса! Досчитав до шестидесяти, я спустила воду, открыла кран, а потом позволила официанту проводить меня обратно на вечеринку, по дороге считая количество дверей, мимо которых мы проходили.

Достать план яхты Баленски оказалось довольно просто: Стив написал от имени компании письмо владельцу крупнейшей фирмы по постройке яхт, сказал, что хочет похожую планировку, и дизайнеры, чей труд, как всегда, нещадно эксплуатируется, прислали ему чертежи всего через пару часов. Поскольку яхта Баленски, разумеется, строилась под заказ и не имела аналогов, сомнений в том, что чертежи точные, у нас не было. Дверь в гостиную была третьей по счету справа после гостевой ванной в первом коридоре этого этажа.

На палубе Карлотта нежно прижималась к Стиву, а тот разговаривал с мужчиной плотного телосложения, на накрахмаленной рубашке которого сияли бриллиантовые пуговицы. У его ног, словно декоративный пудель, суетилась надменная блондинка, еще совсем подросток. Мне удалось завязать беседу с одной из девушек, моделью из ЮАР, демонстрировавшей купальники. С ней мы познакомились в Марина-ди-Масса. Разговор ни к чему не обязывал: куда едем дальше, на каких вечеринках успели побывать и так далее. Я сказала, что мне нравятся ее сережки, она пришла в восторг от моих босоножек.

Бикини-модель и я продолжали держаться вместе, пока нас не пригласили на верхнюю палубу, где был подан ужин. Вечеринка оказалась немноголюдной. И хотя антураж был достоин выпускного бала в отеле «Крийон», за стол село всего человек двадцать. Баленски лично рассаживал гостей и посадил меня через два человека справа от себя, напротив Стива и Карлотты. Слева от меня сидел мистер Бриллиантовые Пуговицы, а почетное место рядом с хозяином занимала итальянская актриса и модель в расшитом пайетками платье с вырезом до пупка – ее лицо было знакомо мне по журналу «Дженте». Она недавно запустила свою линию нижнего белья и когда-то встречалась с Джорджем Клуни. Поскольку они с Баленски полностью друг друга игнорировали, я предположила, что за визит сюда ей щедро заплатили.

Место по правую руку от меня занимала очередная чья-то девушка. Постепенно мужчины завели беседу, официанты разносили фаршированные икрой устрицы, фаршированные фуа-гра перепелки и вителло тоннато с трюфельным кремом. Каждое блюдо было украшено розовыми фиалками и тончайшим сусальным золотом. Когда официанты приносили очередную перемену блюд, повисало долгое молчание, потом Баленски кидал какую-нибудь реплику, и мужчины наперебой бросались отвечать ему. По крайней мере, у нас были нормальные стулья, в отличие от несчастных французских аристократов Версаля, которым запрещалось сидеть в присутствии короля. На десерт нам подали парфе из розовых лепестков в желе ядерного вишневого цвета, которое было сделано в виде настолько реалистичного цветка, что казалось, мы едим настоящее произведение искусства. Возможно, так оно и было. Я радовалась, что от меня не ожидают особого остроумия, тихо водила ложечкой по тарелке и ждала удобного момента, чтобы нанести удар. Скажу честно, я наслаждалась тем, что мне предстоит задача посложнее, чем изящно поедать розовое парфе!

Официанты принялись разносить кофе и подносы с пирамидами розовых макарони из «Ля дюре», мужчины достали сигары, и тут я извинилась и вышла из-за стола. Дойдя до лестницы, я сняла босоножки, взяла их в руки и подвязала длинный подол платья, чтобы не мешал двигаться.