Маэстро

Прошло довольно много времени, и Кэтти-бри внезапно прервала мысленную связь, убрала картины, прогнала Громфа из своего сознания и, открыв глаза, пристально уставилась на него.

Архимаг облизал губы. Он попытался принять небрежный вид, но по усмешке Кэтти-бри понял, что не слишком преуспел в этом.

Во второй раз за несколько часов Громф увидел нечто такое, чего он не мог до конца понять, нечто ужасное и в то же время влекущее к себе.

Он усмехнулся женщине в ответ.

Что еще ему оставалось делать?

Она была права. Несмотря на опасность, несмотря на возможность страшной катастрофы, она была права: только так можно восстановить Главную башню тайного знания.

* * *

– Мы не можем его бросить, – сказал Артемис Энтрери, когда они очутились в туннелях за пределами Мензоберранзана. С ним были Джарлакс и Далия, им вернули все их вещи.

Джарлакс рассмеялся.

– Но ты же понимаешь, что мы не можем вернуться и освободить его!

– Он бы умер за нас.

– Скорее всего, он уже мертв, – пожал плечами наемник. – Ты хочешь, чтобы его смерть стала напрасной, хочешь, чтобы всех нас тоже убили? Или ты считаешь, что милосердие верховных матерей дроу не имеет границ?

Энтрери сплюнул на камни, отвернулся и резко поднялся, заметив приближение двух темных эльфов.

Джарлакс их тоже заметил, но его изумило не появление Ивоннель, а вид ее спутника.

– Этого не может быть, – пробормотал он.

– Воспользуйся своей магией, – предложила Ивоннель. – Тебе вернули эту повязку. Разве существует на свете другой такой предмет, который мог бы обмануть хитроумного Джарлакса?

Брелин Джанкей приблизился к Джарлаксу и поклонился.

– Спасибо тебе за попытку прекратить мои страдания, – сказал он.

– Ты же был драуком, – прошептал Джарлакс. Потом посмотрел на Ивоннель. – Никто не может превратить драука обратно в дроу.

– Почему же, может, – возразила она. – По крайней мере я могу. Правда, сомневаюсь, что у других хватит смелости попробовать.

– Но Ллос…

– Она довольна падением Демогоргона, – объяснила Ивоннель. – Она простит меня.

– Но тебе-то это зачем? – с подозрением спросил Энтрери.

Ивоннель взглянула на него, даже наклонила свою прекрасную голову, чтобы присмотреться внимательнее, затем рассмеялась и отмахнулась от него. Жестом она велела Джарлаксу следовать за собой и направилась в тот туннель, откуда пришла.

– Я сделала это ради тебя, – заговорила она, когда Джарлакс догнал ее. – Жест доброй воли; взамен я жду, что ты будешь служить моей цели.

– И что же это за цель?

– Посмотрим.

– Он мертв? – серьезно спросил Джарлакс.

– Разумеется, нет.

Джарлакс обошел странную девушку, чтобы взглянуть ей прямо в лицо.

– Ты ему завидуешь, – рискнул предположить он.

Ивоннель презрительно фыркнула.

– Да, завидуешь! – настаивал Джарлакс. – Ты ему завидуешь. Потому что в душе его царит мир, потому что он уверен в существовании чего-то большего – справедливости, высшей справедливости, и потому, что он находит вознаграждение в собственных моральных ценностях и личной чести. И эти сокровища более ценны, чем ты или я можем себе представить.

– Значит, я ему завидую? – ухмыльнулась Ивоннель. – А как насчет Джарлакса?

Наемник изобразил задумчивость, поразмыслил над ее словами и наконец кивнул.

– Сколько раз я мог бы убить Дзирта и получить от этого личную выгоду? – задал он риторический вопрос, затем рассмеялся. – И все же он жив, и я готов защищать этого безродного изгнанника ценой собственной жизни.

– Почему? – спросила Ивоннель, и в голосе ее прозвучал искренний интерес. – Почему ты и еще это убожество по имени Энтрери?

– Возможно, потому, что в глубине души мы все хотим верить в то, во что верит Дзирт. – Джарлакс помолчал и поймал взгляд Ивоннель. – Тебе его не сломить. Этого не будет, запомни.

Ему показалось, что во взгляде ее промелькнуло недовольство.

– Иди, – промолвила она. – И запомни, что я вернула тебе твоего лазутчика. Запомни, что я позволила тебе уйти из этого места.

– Я все забуду, поверь мне, если ты убьешь Дзирта До’Урдена, – предупредил Джарлакс.

Ивоннель нахмурилась и жестом снова приказала ему уходить.

* * *

Спустя неделю после этих событий Бениаго вместе с Громфом стоял у руин старой башни.

– Джарлакс вернется завтра, – сообщил он архимагу. – Кэтти-бри проехала через южные ворота.

Громф покосился на дроу в обличье человека.

– Думаю, скоро она явится сюда.

Архимаг снова обернулся к руинам.

– Ты мог бы от нее избавиться, – предложил Бениаго, и Громф приподнял брови, услышав это удивительное замечание.

– Джарлаксу это не понравится, но ему не обязательно об этом знать, верно? – продолжал Бениаго, когда Громф снова обернулся к нему.

Громф, естественно, не сердился. Слова Бениаго вполне отражали нравы, царившие в обществе дроу, – а ведь Бреган Д’эрт тоже была организацией дроу. Но архимаг лишь хмыкнул и покачал головой.

– Возвращайся в свою башню, верховный капитан, – произнес он, насмехаясь над глупым званием Бениаго. – Позволь архитекторам продолжить свою работу.

Когда Бениаго направился прочь, Громф заметил приближавшуюся Кэтти-бри – женщина скакала верхом на единороге по мосту, который вел на Охранный остров.