Маэстро, ваш выход!

Ваняшин спрыгнул с подоконника, подсел к столу.

– Например? – спросил он с явным интересом, догадываясь, что главная интрига их с Греком ожидает впереди. Такой уж у их майора характер, оставлять изюминку на потом. Каким-то неведомым чутьем, он ее почувствовал сразу, потому и не спешил закрывать дело. И вот она интрига.

Туманов внимательно поглядел на своего молодого помощника и сказал:

– Начну с того, что меня лично, например, очень заинтересовал тот факт, что, казалось бы, интеллигентный, обеспеченный человек, занимающий высокое положение и вдруг опускается до того, что заказывает убийство.

Грек на это хмыкнул и сказал свое видение данного вопроса:

– Подумаешь. Может, его приперло. Вот у меня раз случай был. Учитель химии отравил свою жену и ее любовника. Зная, что к жене придет любовник, подмешал в бутылку с водкой какой-то дряни. Ну жена ею и угостила любовника и сама пропустила пять капель.

Ваняшина так заинтересовало рассказанное Греком, что когда тот замолчал, не договорив, лейтенант не удержался от вопроса:

– Чего дальше-то было?

Грек пожал плечами. Глядя в его хитрую усатую рожу, Федор был готов биться об заклад, что все это Грек придумал только сейчас.

– С кем? – спросил усатый капитан, кажется, начиная забывать о том, что пару минут назад так старательно плел. Но окончательно ему забыть не дал Ваняшин, сказав:

– Ну с тем химиком?..

– С каким химиком? А, с учителем, что ли?

Ваняшин подозрительно глянул на цыганскую физиономию.

– С учителем, – проговорил лейтенант, вспомнив, что его приятель Грек, большой выдумщик на всякого рода истории. Впрочем, некоторые из них происходили на самом деле. Но еще больше из рассказанного, было плодом воспаленного воображения капитана Грека. Скорее всего, и про химика учителя он придумал.

– Да, чего с ним было? Влепили ему двадцатку за жену и любовника. И все, – сказал он, чтобы приятель Леха отвязался.

Внимательно выслушав все, Ваняшин вдруг огорчил Грека, сказав:

– Врешь ты все.

– Отвали, Леха, не цепляйся к словам. Верить или нет, это твое личное право. А рассказал я это вам, чтобы вы с Николаичем поняли, интеллигентам ничего человеческое не чуждо. Они пьют, жрут, ссут и срут, как и все прочие. И, между прочим, – хитро сощурившись, подметил Грек, – иногда совершают убийства.

Федор Туманов услышав это колкое замечание, махнул рукой.

– Да я и не спорю. Всякое бывает в жизни. Но, давай, не будем обобщать? – предложил Туманов, на что усатый капитан согласно мотнул башкой.

– Не будем, – сказал он. А Федор продолжил:

– Сейчас речь идет о преуспевающим в бизнесе человеке, который имел все: деньги, огромный домина, молодую красавицу жену. Одним словом, все, о чем только обыкновенный смертный может мечтать. И вдруг, он вступает в сговор с каким-то отморозком и за двести тысяч баксов уговаривает того убить человека.

– Курьера, – подчеркнуто заметил Ваняшин. Федор указал на него пальцем.

– Верно. Не просто человека, а курьера. И я подумал, зачем? Зачем Розовскому это понадобилось?

Грек помотал головой, усмехнувшись тупости майора.

– Чего ж тут не понятно тебе, Николаич? Все тут проще простого. Всему виной, деньги, – как знающий человек, проговорил Грек, пытаясь убедить несмышленыша майора в правоте своих слов. И не убедил.

Федор отрицательно покачал головой.

– Деньги, говоришь?

Грек без настойчивости кивнул. Не хочет майор соглашаться с ним и не надо. В конце концов, никому не запрещено иметь личное мнение. И если истина, по утверждению умных голов, рождается в споре, то завершение расследования этого уголовного дела, целиком и полностью зависит от объективности. Хотя Грек и не помышлял обвинять майора в предвзятости, но, по его мнению, иногда Туманова клонило куда-то не туда.

Услыхав вопрос про деньги, адресованный конкретно ему, Грек согласно кивнул и сказал:

– Они, родимые.

На что упрямый майор тут же возразил:

– Но денег у него и так полно.

Капитан призадумался. Получалась, какая-то нелепица. И самое досадное, выходило, что майор прав. Деньги у Розовского были. А если так, то стало быть он или пожадничал, или ему их не хватало. Об этом Грек и заявил Туманову. На что получил от майора благодарную улыбку.

– Вот. Мы подошли к основному. Ему не хватало денег для того, чтобы отдать долг, – проговорил Федор. – Помните, его секретарша на допросе говорила про долг. Якобы Розовский был кому-то должен огромную сумму денег. Не бывшему министру Глотову, а кому-то другому. И этот другой, является более могущественной фигурой, чем нынешний депутат Глотов.

– Жаль, что она не сказала, откуда у Розовского взялся этот долг, – посчитав своевременным сказать об этом, вставил Грек.

– И не назвала фамилию того кредитора, кому Розовский должен, – печально добавил лейтенант Ваняшин.

Федор был солидарен с обоими своими помощниками.

– Еще как жаль, – сказал он грустно, но тут же добавил уже веселей: – Но мы не станем, как Ньютон сидеть под деревом и ждать, пока яблоко упадет на голову. Верно?