Мафия и его ангел (ЛП)

Она повернулась к нам и ухмыльнулась, прежде чем наклонить голову и уткнуться лицом в шею русского. Это было последнее, что я увидела, прежде чем за ними захлопнулась дверь.

— Маленькая сучка. Богом клянусь, однажды я вырву все её наращённые волосы. Она выводит меня из себя. И, вот правда, я совершенно не агрессивный человек, — закипала от ярости Мэдди.

— Почему ты так её ненавидишь? — задала я вопрос, когда мы вошли в мою спальню.

— О чём ты вообще спрашиваешь, Айла? Она чертовски надоедливая. Нина считает, что она особенная уже только потому, что Алессио трахает её. Но, чёрт возьми, на секундочку, он трахнет любую, если у неё есть сиськи и киска.

Я молча наблюдала за тем, как Мэдди запрыгнула на мою кровать и устроилась на ней поудобнее.

— Вероятно, Нина рассчитывает однажды выйти за него замуж. Это такой бред. Алессио абсолютно плевать на неё. Она — просто лёгкая добыча, которая никогда не откажется перепихнуться. Если она однажды решит прекратить — Алессио даже пальцем не пошевелит, чтобы вернуть её. У него и без того много других женщин.

— Хм-м, — протянула я, устраиваясь рядом.

— Но ненавижу я её потому, что она рушит мои отношения.

Я нахмурилась.

— Что ты имеешь ввиду?

На секунду Мэдди распахнула глаза, а затем покачала головой. Прикусив губу, она пожала плечами.

— Ничего, забудь.

— Что за отношения? О чём ты?

— Пустяки, — сев, сказала Мэдди. Наклонившись надо мной, она потянулась и взяла пульт. — Что хочешь посмотреть?

Какую-то секунду я рассматривала её, после чего повернулась к телевизору, который Артур установил для меня несколько дней назад. Очевидно, что Мэдди хотела сменить тему. И хоть мне и было любопытно о чём она, но я решила не давить. Я выпытаю у неё всё попозже.

***

— Спокойной ночи, — пожелала я, помахав рукой. Улыбаясь, я начала подниматься по лестнице.

Ужин давно закончился, и, убрав в столовой и на кухне, мы решили, что пора отправиться отдыхать.

Я остановилась возле комнаты с пианино, но не решилась постучать. Для меня это стало привычным делом. Ну… для нас. Мы с Алессио избегали друг друга в течении дня, но вечером, прежде чем уйти к себе, я играла для него. Это было нашим негласным соглашением.

Милым и нежным Алессио был только вечером. Днём его место занимал хладнокровный глава мафии. И задира. Он вновь начал называть меня «котёнком».

Если мы случайно сталкивались друг с другом, он бросал всё те же горячие взгляды. Касаясь, русский пытался соблазнить меня, а затем просто уходил, словно ничего и не было.

Но сегодня, после того, как я застукала парочку в коридоре, меня охватило волнение. Внутри всё сжалось. Я чувствовала стыд: и за себя, и за него. Знаю, ему плевать, но не мне. То, чему я стала свидетелем — это выбивало меня из колеи.

Но я все ещё хотела сыграть. Это стало моим наваждением. Но дело не только в пианино.

Я дорожила теми маленькими, нежными и тихими моментами, которые мы с Алессио делили каждый вечер. Мы почти не разговаривали. Я играла, а он — слушал. А затем мы отправлялись каждый в свою комнату. Но это всё ещё было важно для меня.

Так что я подняла руку и постучала.

Услышав, как мужчина пригласил меня войти, я открыла дверь и шагнула внутрь. Сегодня Иваншов, как и всегда, сидел на диване, но в этот раз у него в руках был ноутбук. Он что-то быстро печатал, но стоило мне подойти ближе, Алессио замер и поднял взгляд от экрана.

Я улыбнулась, но не получила улыбку в ответ. Что тоже уже привычно.

Захлопнув крышку, он положил ноутбук на журнальный столик, а затем, откинувшись на спинку дивана, вытянул ноги.

Это значило только одно. Алессио был готов слушать. Ещё раз улыбнувшись, я подошла к пианино и села на лавочку. Прикрыв глаза, я позволила своим пальцам двигаться. Комнату наполнила нежная мелодия. Мои мышцы расслабились. Я играла эту песню каждую ночь, тихо напевая себе под нос.

С каждой новой песней, я чувствовала, как меня переполняет уверенность. Казалось, я лечу. Я свободна.

Спустя ещё пару композиций, я открыла глаза и посмотрела на Алессио. Как и каждый раз, он не отрывал от меня взгляда своих тёплых голубых глаз, наблюдая за тем, как я играю.

Всё так же глядя на мужчину, я начала третью песню. Мы смотрели друг на друга. В повисшей тишине прозвучали два вздоха — мой и его. Я продолжила играть. Запела. Алессио всё смотрел. И это было самое прекрасное, что я когда-либо чувствовала.

Закончив, я замерла.

Алессио не сводил с меня глаз даже когда я поднялась на ноги. Медленно направившись к русскому, я остановилась всего в паре футов.

— Спокойной ночи, — тихо проронила я.

— Спокойной ночи, — ответил он.

Это были единственные слова, которые мы говорили друг другу. Каждый вечер.

Мягко улыбнувшись мужчине, я вышла из комнаты. Прикрыв за собой дверь, я прислонилась спиной к деревянному полотну. Казалось, моё сердце вот-вот выпрыгнет из груди.

Улыбаясь, я отправилась к себе.