Мафия и нежные чувства

ЭТЬЕН: Не может быть… Ты говорил про тихое спокойное место… А здесь просто какой-то Форт Аламо!

СТЕФАНИ: Папа… Неужели все эти слухи про тебя правда?

КАРЛОС: Нет, уверяю тебя, это все преувеличено. (гримаса Стефани) Хорошо, я тебе обещаю все объяснить, все что ты хочешь, но… Сейчас не время… Этьен… Мне нужна помощь.

ЭТЬЕН: Откуда эти деньги?

КАРЛОС: Так как у меня были некоторые проблемы с наличностью в последнее время, Джованни мне их ссудил… Заначка кэшем из парижской прачечной.

ЭТЬЕН: Джованни отмывал деньги в прачечной?

КАРЛОС: (пристыженно) Он думал, что это не так бросается в глаза.

ЭТЬЕН: Это черт знает что! Очень жаль, Карлос, но я не могу ничего сделать для тебя.

Карлос мечется по гостиной.

КАРЛОС: (нервно) Ну, спасибо, огромное спасибо… Какое счастье иметь такого адвоката, как ты. Когда я думаю о твоих гонорарах… Не считая все те конторы, которые ты заставлял меня спонсировать, при условии что «никаких бумаг»… А как только запахло жареным… Никого рядом нет.

ЭТЬЕН: Ну здравствуйте… Оказывается, это я виноват. Я тебе уже говорил, чтоб ты не выбирал мою квартиру для своих махинаций…

КАРЛОС: (с неловкостью Стефании) Не махинаций, а транзакций… Это мои транзакции… Я совершаю транзакции.

ЭТЬЕН: О да… Давай, мы их не будем совершать здесь.

КАРЛОС: Как ты торопишься! Вместо того чтобы спонсировать твои конторы «без всяких бумаг», я мог бы проспонсировать себе фальшивые документы. Вот так… И мог бы смыться потихоньку.

ВИКТОР: А вы знаете, надо зажечь благовония, чтобы смягчить неблагоприятные энергии.

КАРЛОС: О черт возьми… Он еще жив, этот маленький Будда… Совсем про него забыл.

Виктор встает и идет к выходу.

ВИКТОР: (обиженно) Ну хорошо… Уже поздно… Я пойду к себе, а вы оставайтесь в кругу семьи.

Карлос достает пистолет.

КАРЛОС: Эй ты, ни с места. Если ты женишься на моей дочери, то ты тоже член семьи, а иначе ты — заложник.

Виктор садится. Стефани выглядывает в окно.

СТЕФАНИ: Он прав. В самом деле везде полиция. (открывает окно) Даже спецназ.

КАРЛОС: Кровь из носу надо сбежать.

ЭТЬЕН: (растеряно) Не знаю… День с самого начала такой мерзкий, что я посижу спокойно и подожду, когда начнется стрельба.

Садится на диван рядом с Виктором.

ВИКТОР: У меня идея.

Все смотрят на него.

КАРЛОС: У вас?

ВИКТОР: Да, у меня!

КАРЛОС: Зависит от ситуации. Готов рассмотреть.

ВИКТОР: Сделаем, как в фильме «В джазе только девушки»!

КАРЛОС: То есть?

ВИКТОР: Карлос, я вам дам свою машину.

КАРЛОС: (внимательно) Окей.

ВИКТОР: Вы сбежите через гараж…

КАРЛОС: Окей.

ВИКТОР: Переодевшись в роковую женщину!

КАРЛОС: (взрываясь) Это ты кому… Чтоб меня поймали полицейские в виде трансвестита! (Этьену) Ну какой козел! Ох… Какой козел..

ВИКТОР: (изучая его) Вы правы, я думаю, что платье вам не пойдет…

КАРЛОС: Это точно… Мне сейчас пойдет бронежилет… А не чулки в сеточку…

ЭТЬЕН: Зато по чулкам стрелять не станут!

СТЕФАНИ: Внизу что-то происходит. У них даже мегафон есть.

Мужчины смотрят в окно.

ГОЛОС: (из-за окна) Сдавайся, Балдини… Здание под контролем, у тебя нет ни малейшего шанса выйти из него.

КАРЛОС: Полиция… Мегафон… Я узнал голос… Это голос моего продажного копа!

ЭТЬЕН: И что…. Твой продажный коп оказался не продажным?

ДРУГОЙ ГОЛОС: (из-за окна) Подними руки, возьми дипломат и без глупостей!

КАРЛОС: (с досадой) А вот это сейчас говорит… Точно, я узнал: это Альберто, мой шофер!

СТЕФАНИ: Что, твой шофер? Коп был твоим шофером?

ГОЛОС С ИТАЛЬЯНСКИМ АКЦЕНТОМ: (из-за окна) Мне жаль, Карлос, но я не мог по — другому… Я хочу уйти на покой и возделывать свои оливы…

КАРЛОС: Джованни… Это Джованни… Какой продажный!

ЭТЬЕН: Так значит, твой продажный (Карлос глядит на него раздраженно) в самом деле продажный!!!

КАРЛОС: Да, утечка — это от него.

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Карлос… Не делай глупостей… Будь разумным…

КАРЛОС: (попадая под обаяние голоса) Это жена Джованни… Она тоже здесь.

Этьен и Виктор подходят к окну, чтобы посмотреть.

КАРЛОС: Видите, какая она красивая….

ЭТЬЕН и ВИКТОР: О да… (переглядываются)

КАРЛОС: Хоть ей здесь и не место… Это меня трогает.

Совершенно растерянный, Карлос садится на диван. Стефани ревнует.

ВИКТОР: Если я вас правильно понял, то ваш крестный отец — это ваш двоюродный брат.